Подхватив шляпу, он вбежал в дом. Мальчишки услышали, как весело захлопали двери внутри особняка.
- Чего это он вырядился? - спросил Цыган.
- А ты забыл? - ответил Трясогузка. - Платайс сам сказал: нужно, чтоб был похож на девчонку… Задание, значит, такое!
Мика вернулся с хлебом и колбасой. Сели на скамейку у флигеля, обменялись короткими деловыми фразами.
- Без нас не зашились? - поинтересовался Трясогузка.
- Ничего и не начинали! - признался Мика.
- То-то! - самодовольно произнёс командир.
- Сейчас дело двинется! - сказал Цыган. - Только скажи, что надо?
Мика вздохнул.
- Если б я знал… Вожусь с девчонками!
- Это не трудно! - заметил Трясогузка.
- Не трудно? А ты попробуй! - возмутился Мика. - Они с поцелуями лезут!
- Дай по шее - и всё! - посоветовал командир.
- Нельзя! Я же сам вроде девчонки! У них это не принято!
- А отец что делает? - спросил Трясогузка. - Он-то хоть не в платье бабском ходит?
- Нет… Гоняет на извозчике. Утром уедет - и до вечера! А я в куколки играю!… Чтоб они сгорели!…
- Невесело! - посочувствовал командир и хлопнул Цыгана по плечу: - Влипли мы с тобой! Придётся тоже в куклы играть!…
Вся армия Трясогузки теперь была в сборе. Не хватало одного - стратегического плана. И мальчишки долго обсуждали вопрос: с кем и как воевать их армии. Можно было вредить семёновцам так же, как они вредили колчаковцам.
Но Платайс? Ради него и Мики спрыгнули они с поезда, плыли ночью на сосне и с таким трудом пробрались в Читу. Для чего всё это? Чтобы помочь Платайсу! Но как? И решили мальчишки выждать, притаиться. Ведь не могло так быть, чтобы они никогда не потребовались ему! А пока они не должны показываться Платайсу на глаза.
- Я придумаю, куда вас упрятать! - пообещал Мика. - Будете довольны и сыты.
Они договорились о тайной сигнализации. Мика повёл друзей к воротам, распахнул дверь и… увидел управляющего. Ицко был уже совсем близко: ни спрятаться, ни убежать. И тогда Мика отчаянно замахал руками и закричал противным визгливым голосом:
- Алексей Петрович! Скорей! Скорей!… Воры забрались! Воры! Скорей!
- Бегите! - шепнул он остолбеневшим ребятам и снова завопил: - Чако! Чако! Возьми их! Возьми!
Трясогузка понял. Он оттолкнул Мику, перескочил через высокий порог. Цыган - за ним. Они побежали вдоль забора к пустырю. Сзади продолжал кричать Мика. Неуверенно лаял Чако, совершенно сбитый с толку противоречивыми командами. Мика кричал: «Возьми!» а шёпотом приказывал: «Место!»
- Успокойся, Мэри! Успокойся! - сказал Ицко, подходя к воротам. - Это не настоящие воры. Это беспризорники… Ты знаешь, кто такие беспризорники? Видела их в Японии?
Мика не собирался вступать в разговоры с управляющим. Это тебе не девчонки. Ему много не наврёшь. Прислонившись к воротам, Мика обмахнул лицо платком.
- Я так испугалась… пойду полежу!
Он медленно направился к крыльцу.
- Мэри!
Мике пришлось оглянуться. Управляющий стоял в дверях флигеля и держал в руке куклу.
- А-а!… Уберите, пожалуйста! - попросил Мика. - Это мы играли с Ниной и Варей.
- С кем?
- Вы их не знаете?… Нина - из церкви, а Варя - дочь трактирщика.
НА ИСХОДНЫХ ПОЗИЦИЯХ
Платайс был настолько занят, что виделся с Микой лишь поздно вечером в спальне, но и тогда они мало разговаривали, потому что управляющий мог подслушать. Платайс заметил, что Мика повеселел, приободрился и больше не жаловался на скуку. Отец объяснял это тем, что у сына появились подружки - Нина и Варя. Знакомство с девочками шло Мике на пользу. Он старался подражать им и в жестах, и в словах, и во многих других мелких деталях, отличающих девочку от мальчика. Другой помощи от сына Платайс и не требовал. Мика, как и Чако, был всего лишь своеобразным паролем, пропуском на въезд в Читу. Ни в какие секретные дела Платайс и не думал посвящать сына.
После встречи с друзьями у Мики завелись и собственные секреты. Он ничего не сказал отцу о Цыгане и Трясогузке. Мальчишки наивно боялись, что Платайс немедленно отошлёт беглецов в детдом. Они и не подумали, как мог сделать это Платайс, находясь в Чите, в тылу у семёновцев?
Чтобы пристроить друзей, Мика несколько раз встретился с Ниной и Варей. Он неплохо сыграл роль взбалмошной, странной, богатой девчонки, на которую нашла этакая жажда благотворительности. Мика вздыхал, то и дело вспоминал о несчастных беспризорниках, которые от голода пытались забраться в особняк за куском хлеба и, наконец, он попросил подружек помочь хотя бы двум бездомным мальчишкам: взять одного в церковь, а другого в трактир.