Два брата ответили:
— Мы.
— Что вы видели по дороге?
— Ничего.
— Не вы добыли, — сказала она, — вы воры.
И* схватив их, посадила в темницу и царя,
и двух братьев, сама захватила город и
осталась в нем.
— Пока не явится тот, кто добыл соловья
Хазаран, вам свободы не будет.
Между тем жницы вытащили юношу из
колодца. Одна старуха приютила его как
приемного сына. Прошло несколько недель.
Распространилась молва и дошла до юноши, что
прибыли два брата с 'соловьем Хазаран, а за
ними — сама владелица. Юноша попросил
позволения у старухи:
— Дай мне съездить в город посмотреть на
новую церковь.
Отправился. Приехал к себе домой. Видит:
ни отца, ни братьев.
Он спросил:
— Где они?
Отвечают:
— Прибыла владелица соловья Хазаран,
схватила их и посадила в тюрьму.
Юноша отправился в тюрьму, освободил отца,
и братьев.
Девир воскликнула?
— Я владелица соловья Хаэаран, ты меня не
боишься?
Он в ответ:
— Я добыл соловья Хаэаран, чего мне
бояться?
Она говорит:
— Что ты видел по дороге?
Парень рассказал про реку, колючку, волка,
ягненка, ворота — все, что сделал, все, что
видел.
— Если не веришь всему этому — мой
поцелуй на твоем лице. Ты — моя невеста.
— Ты достоин меня! — воскликнула девушка.
Справили свадьбу. Отправились в церковь
венчаться. Соловей Хаэаран защелкал, залился
на тысячу ладов, уж как он заливался!
С неба упали три яблока.
Г. С р в а н д з т я н. «Манана».
Записана в Турецкой Армении. Сказка
переведена П. Н. М а к и н ц и а н о м.
Как-то раз ослеп царь Мысирский. Сколько
ни старались врачи — не помогло. Царю
сообщили, что в инглизской стране живет
трехсотлетний врач, который может его исцелить, и
царь велел написать владыке инглизской земли
следующее письмо:
«Августейший великий государь, умоляю вас
послать ко мне живущего в вашей стране
старика врача Джинджина, чтобы тот исцелил мои
глаза. Ваше благодеяние не будет забыто моими
семью коленами, и я стану считать его
равносильным тому, как если бы вы мне подарили
Лондон.
Царь Мысирский»
Инглизский царь послал врача Джинджина,
и тот. приехав и осмотрев царя, сказал:
— Поймайте в океане златоглавую рыбу, я из
ее крови приготовлю лекарство и исцелю ваши
глаза.
Врач Джинджин дал изображение этой рыбы
а предупредил:
— Я не могу тут ждать более ста дней. Если
не поймаете рыбу к этому времени— я уеду.
У царя был один-единственный сын. Взял
царевич с собой сто рыбаков, сел на корабль и
пустился в океан. Бились они долго, наловили
множество рыб, но златоглавой рыбы не
оказалось. Между тем срок приходил к концу, и
врач должен был уехать обратно. Тогда сын
царя попросил бросить невод в последний раз
на его счастье. Бросили — и поймали
златоглавую рыбу. Ее впустили в стеклянную банку,
наполненную водой, и вернулись домой.
Царевич, смотря на рыбу, сжалился над ней и, когда
приближались к суше, взял и бросил ее обратно
в море, сказав:
— Пусть себе живет.
Вернувшись, люди рассказали/ царю о
поступке царевича:
— Значит, сын мой хочет моей смерти, чтобы
самому царствовать? Палачи, идите и отрубите
ему голову!—воскликнул разгневанный царь.
Но так как царевич был единственный сын,
народ не решился его убить. Палачи надели
одежду царевича на другого и повесили того
человека. Мать же царевича, дав ему много
денег, устроила так, чтоб он убежал на дальний
остров, заклиная его, что если он будет
нанимать слугу, взял бы такого, который не станет
просить помесячной платы.
Прибыв на остров, царевич нанял себе дом,
но не мог нанять слуги: все приходившие
требовали помесячной платы.
Однажды явился к нему араб и сказал, что
хочет наняться в слуги.
™ А сколько тебе дать за тврю работу?—?
рпросил у араба царевич.
— Денег мне не надо, дай мне только жить
у тебя.
Нанял его царевич, и араб стал жить с ним
вместе.
На том острове находилось страшное
чудовище. Жители острова трепетали перед ним и
не могли выходить из дому; а поэтому там
прсократились все дела — торговля, полевые
работы,— и люди думали только об одном: как
бы выбраться оттуда на другую землю. Вали
(губернатор) того острова обещал большие
деньги тому, кто убьет этого дракона — но не
находилось смельчаков. Араб, слуга царевича,
пошел к вали и сказал:
— Мой хозяин убьет дракона, но скажи, что
ты ему дашь за это?
— Я отдам за него свою дочь и дам в
приданое все, что он захочет.
— Хорошо, выдай за него свою дочь, отдай
все свое богатство и половину того, что ты
будешь наживать после их свадьбы.
Заключив это условие, араб пошел и убил
чудовище, отрезал у него уши, передал царе»
вичу, а тот понес их к вали. Вали сделал его
своим зятем, передал ему свое богатство, а после
его смерти царевич занял его должность^ К этому
времени у него родился сын. Однажды араб
сказал своему хозяину:
*—• Посади сына вместо себя губернатором,
а мы с тобой поедем в Париж.
Понакупили они массу дорогих вещей и
пустились в путь. В Париже араб сказал хозяину:
- Поди проси себе царскую дочку,
Когда царевич исполнил это, франкский царь
сказал:
— Дочку свою, вали, я выдам за тебя, но
мне тебя жалко. Сто девяносто юношей
сватались за мою дочку и погибли.
Царевич испугался, но араб посоветовал не
робеть и жениться. Тогда он женился. Устроили
маленькую пирушку; слуги же царя стали
приготовлять для царского зятя смертный саван
и рыть ему могилу. Вечером, когда настал
брачный час, араб залез в стенной шкаф. Не успели
молодожены уснуть, как он вышел из шкафа
и стал у изголовья, держа в руках щипцы
и меч.
В полночь изо рта царевны вышла черная
змея и хотела было ужалить царевича, но араб
мигом схватил ее щипцами, искромсал мечом
и спрятался в шкаф. Царские слуги пришли
поутру, чтоб взять труп молодого супруга, но,
найдя его живым и здоровым, побежали и
поздравили царя. В следующую ночь также
появилась змея, но араб убил и ее. С тех пор
молодые зажили в мире и согласии.
Так как у парижского царя не было
наследника, после его смерти престол достался зятю.
Прошло много времени, и однажды из Мы-
сирской земли получилось письмо от матери
царевича. Мать писала, что отец его умер, и
звала сына, чтоб тот приехал и занял
отцовский трон. По совету араба царевич посадил на
свое место франка и, взяв жену и сына,
поехал в Мысир и занял отцовский трон.
Однажды араб попросил у него разрешения
рернуться к себе,
— Ты мне оказывал так много услуг, —
сказал царевич, — что не знаю, как вознаградить
тебя. Все, что я имею — твое. Бери, что
хочешь, и уезжай.
— Я ничего у тебя не возьму, но давай
поделим меж нами твоих жен.
— Бери из них какую хочешь.
— Нет, — сказал араб, — я этак не возьму.
Чтоб после не говорили, что лучших взял я,
я должен каждую из них поделить пополам.
Царевич сначала хотел было перечить, но
мог ли он отказать в чем-нибудь подобному
человеку?
— Сделай, как хочешь, — ответил он.
Араб повесил вниз головой парижскую жену