— Я думала, он — моб.
— А на самом деле?
— Мне кажется, он вышел из игры.
— Но его тело…
— Будет оставаться там, где он его оставил, пока снова не вернется.
С чего вдруг Анна разоткровенничалась? Как я понимаю, здесь игроки не выдают себя и не обсуждают процесс игры. Желает втереться в доверие? Показать, что она со мной заодно? Ну что ж, попробуем подыграть.
— Я ведь тоже его принимал за моба. А он, оказывается, игрок?
— Скорее всего, да, если это не какой-то глюк. Игрушка новая, сколько еще тут не выявленных багов? Ладно, фиг с ним, давай трапом займемся.
Снизу долетел нетерпеливый голос Полудницы:
— Ну, где вы там?
Мы спустили трап и сошли. Полудница поджидала нас. Она не выпускала из рук косу, а при виде Анны одарила ее недобрым взглядом. На меня же посмотрела совсем по-другому, и я снова ощутил магию ее глаз. Повелев не отставать, она шагнула вглубь рощи.
Мы шли недолго. Вскоре на крохотной лужайке в тени шелестящей листвы я увидел низкую избушку из почерневших бревен. Мы остановились у крыльца.
— Здесь я живу, — Полудница с гордым видом показала на дом.
— Говори свое задание, — перебила ее Анна.
— Моя коса совсем затупилась, а точильный камень взяла на время средняя сестра — Ночница. Я не могу покинуть свое поле, его нельзя оставлять без присмотра. Поэтому, сделайте для меня доброе дело, сходите до сестры и принесите точильный камень.
— Значит, твоя коса тупая? — Анна выхватила из-за пояса топор и шагнула к Полуднице.
И тут я, ни с того, ни с сего, вопреки собственному желанию вцепился в плечо Анны.
— Не смей!
— Молодец, Тахир! Ты правильно делаешь, — Полудница улыбнулась мне.
Анна разочарованно опустила топор и отошла.
— Сестра живет на севере у большого озера, — продолжила Полудница, как ни в чем не бывало. — В дупле огромного дуба, где пересекаются три дороги. Появляется она в полночь. Раньше и не пытайтесь ее увидеть. Поклонитесь от меня и не вздумайте поворачиваться к ней спиной.
Дав задание, Полудница исчезла в избушке.
Мы с Анной вернулись к ладье.
— У нас есть лошади, воспользуемся ими, — предложил я.
Мы спустили четвероногих по трапу. Я вскочил в седло Ветерка, Анне досталась кляча Мирона. Моя спутница поморщилась при виде Нимфы, но все же взобралась на нее. По стоявшему в зените солнцу мы выбрали направление и пришпорили коней. Они помчали нас по полю, рассекая стебли колосящейся ржи, словно воду.
Ехали молча. Я чувствовал, что Анна дуется на меня из-за случая с Полудницей. Но ведь я ничего не мог тогда поделать. В тот момент Тахир не подчинялся мне, да и я сам околдовался глазами девицы. Такой магической красоты я в жизни не встречал и готов был утонуть в ее взгляде. Даже сейчас вспоминаю его с тоской.
— Ты из-за нее? — не выдержал я гнетущей тишины, нарушаемой лишь топотом копыт и свистом встречного ветра.
— Если б ты не потерял голову, мы бы сейчас продолжали свой путь на ладье. Что ты в ней такого нашел?
— Сам не знаю. Глаза ее сводят с ума.
— Обычные глаза. Бывают и лучше. Она же вся разве что не шипит от злобы. Неужели ты не заметил?
— Нет. Скорее наоборот.
— Ну вы, мужики, и дураки. Вас так легко обвести вокруг пальца. Достаточно только глазки состроить.
— Да ладно тебе. Добудем ей точильный камень и полетим дальше. Делов-то.
— Ты думаешь, его легко будет добыть? Что-то мне подсказывает, что в ее задании есть какой-то подвох.
Ближе к вечеру на горизонте показалась черная полоска. Очень скоро можно было разобрать, что это край леса. Бескрайний ржаной океан заканчивался. Мы, наконец-то, достигли его берега.
Как только мы приблизились к деревьям, перед нами открылась натоптанная дорога. Она начиналась там, где кончалось поле, и уводила в лес.
— Тахир, ты же ассасин, — Анна как-то хитро улыбнулась. — У вас же приняты там орлы всякие, показывающие дорогу. Ты не хочешь запустить его и проверить: туда ли мы вообще идем? И как далеко до того дуба?
А верно, как я раньше не догадался вызвать Елизара? Он прилетел сразу, как только я его позвал. Взмыл в небо и показал мне окрестности. Лес, в который мы вступили, простирался на север, но не слишком далеко. Дорога выходила к огромному дубу, стоявшему на берегу озера. Сюда же сходились еще две дороги: одна — с запада, а другая — с востока. Над дубом мерцал белый треугольник — цель нашего путешествия.
— Мы правильно идем, — сообщил я, когда Елизар вернулся на плечо. Я поблагодарил верного орла, он в ответ ласково прокурлыкал и исчез.
Дорога утопала в сгустившихся сумерках. Чтобы лучше видеть, я решил воспользоваться «орлиным зрением». Но на мою попытку активировать его появилось сообщение: «За измену вас исключили из братства и лишили способности «орлиное зрение». Вот те на! Что же получается? Я уже и не ассасин вовсе? От такого известия мне стало не по себе. А виновата во всем она — Анна. Я скосил глаза в ее сторону. Она молча покачивалась в седле, совсем не подозревая о том, какое «спасибо» хочу я ей сказать. Ну да ладно. Теперь обратной дороги нет. Придется обходиться без местного прибора ночного видения, обладавшего впридачу полезной функцией определения «свой-чужой».