— За универсантов не ручаюсь, а мои с минуту на минуту появятся, — говорил он Федору Сергееву.
И действительно, не прошло и десяти минут, как у памятника появились «рабочие». Никто и внимания не обратил на то, что слишком уж упитанные были физиономии у этих «тружеников», слишком уж толсты были их фигуры.
Что-то случилось с университетскими, условленное время истекло, а их все не было. Решили больше не ждать.
Студенты-техники Сергеев, Нагурский, Сбитников, Добровольский вышли в первую шеренгу. За ними построились остальные. Студент Сбитников, держась за карман, обратился к Сергееву:
— Есть ли у тебя палка Федор?
Палка моментально нашлась, и Сбитников закрепил на ней флаг. На полотнище красными буквами — «Неприкосновенность личности, свобода слова, свобода собраний». На свежем зимнем ветре затрепетало знамя. Демонстрация двинулась по Тверскому бульвару к Никитским воротам. Не успели студенты пройти нескольких десятков шагов, как случилось нечто совершенно для них непонятное. Полиции нигде не было видно, и вдруг вся студенческая группа была окружена плотным кольцом так называемых «рабочих». Переодетые полицейские хватали студентов и тащили в дворы прилегающих к бульвару зданий, избивали их.
Адикс испарился до начала движения колонны. Многим студентам удалось вырваться из лап полицейских. Лишь 12 манифестантов было доставлено в Яузский полицейский дом. Начался первый допрос. Федору Сергееву, как и всем остальным, было приказано заполнить листок сведений о себе. Вот как выглядела эта тюремная анкета:
Два с половиной месяца сидят студенты в Яузском полицейском доме, в камерах для пьяных извозчиков и карманных воров, без вызова на допрос. За решетками уже бушует май. На тюремном дворе пробивается зелень травы. Дело студентов тощее, много из него не высосешь. Департамент полиции в Петербурге просит Московское охранное отделение представить справку «о студентах Московского технического училища, пытавшихся устроить политическую демонстрацию 17 февраля 1902 года на Тверском бульваре у памятника Пушкину… на предмет посылки в определенные местности в пределах Восточной Сибири… на сроки от 4 до 6 лет».
За попытку организовать демонстрацию 6 лет ссылки в гиблых местах Восточной Сибири! Свирепо расправлялся царизм с учащейся молодежью. В списке студентов, на которых дается справка, первым стоит Федор Сергеев. «В числе этих лиц значится студент названного училища Федор Сергеев, прискучивший всем своим товарищам во время сходок в Техническом училище назойливой пылкостью к беспорядкам, предлагая разгромление инспекции, сожжение предварительных предупреждений уличных демонстраций с флагом и тому подобные бесчинства» [2].
Провокатор Адикс довольно точно сообщил охранке содержание выступления Федора на сходке в канун демонстрации.
Студентов после долгих месяцев содержания в полицейском застенке перевели, наконец, в настоящую тюрьму, в Бутырки.
Суд был короткий. Студентов разделили на две Группы по нелепому признаку — ношению очков. Шестеро в очках были сосланы в Сибирь. Остальные — без очков — были приговорены к тюремному заключению сроком на 6 месяцев. Федор был отнесен ко второй группе: он на зрение не жаловался и очков не носил. Студент-революционер в очках для кретинов из полиции и суда казался более опасным, чем студент без очков!
Федор Сергеев и его товарищи были отправлены для отбывания срока заключения в Воронежскую тюрьму.
Еще в то время, когда Федор сидел в Яузском полицейском доме в ожидании суда, состоялось решение об его исключении из Московского технического училища. О мотивировке исключения много не думали: «Исключить из училища за малоуспешность». «За малоуспешность» вместе с Сергеевым были удалены и все остальные участники демонстрации.
«Что делать?»
Памятный был этот 1902 год для Федора, вдвойне памятный. В этом году Сергеев вступил в Российскую социал-демократическую рабочую партию и в этом же году впервые попал в застенок за рабочее дело. В бесконечных спорах с товарищами по камере в Воронежской тюрьме Федор занимал твердую позицию социал-демократа искровского направления.
Сохранилось несколько фотографий Федора Сергеева, сделанных в Воронежской тюрьме. Вот он сидит за книгой на койке. Волосы ежиком, студенческая куртка вот-вот лопнет под напором сильных и широких плеч. Фотографировал заключенный студент Воскобойников. Тюремный двор, снята группа студентов-узников. Тюремная камера, все заняты чем-либо: читают, кто-то играет на гитаре, сражаются в шахматы.
В марте 1902 года, вскоре после ареста Федора, вышла в свет новая книга Владимира Ильича Левина— «Что делать?». Эта книга сыграла выдающуюся роль в борьбе за боевую революционную марксистскую партию. После разгрома народников особую опасность для рабочего движения в России представляли экономисты. Пусть буржуазия — либералы — занимается политической борьбой с царизмом, рабочие же должны бороться за свой кусок хлеба, вести экономическую борьбу; для них это самое главное, твердили экономисты.
В Воронежской тюрьме нашлись приверженцы экономизма. Почти ежедневно в камерах возникали бурные споры между экономистами и искровцами. Когда и в этот застенок нелегальным путем была передана книга Ленина, споры приняли еще более ожесточенный характер.
— Не нужна нам самостоятельная партия рабочего класса, — вопили экономисты.
— Дайте нам «свободу критики» взглядов Маркса. Социализм и коммунизм — это утопия. «Лучше синицу в руки, чем журавля в небе».
— Какие же вы революционеры, господа хорошие? — вступал в спор Федор. Он быстро возбуждался, и его басок легко перекрывал другие голоса — Вы отстраняете рабочих от борьбы с царизмом. Вы отдаете их в руки злейшего врага рабочих — буржуазии. Вы отрицаете роль партии в руководстве движением. Сознательные борцы для вас ничто, стихийное развитие — всё. Но вот читайте, что пишет не любимый вами Ленин:
«Перед нами стоит во всей своей силе неприятельская крепость, из которой осыпают нас тучи ядер и пуль, уносящие лучших бойцов. Мы должны взять эту крепость, и мы возьмем ее, если все силы пробуждающегося пролетариата соединим со всеми силами русских революционеров в одну партию, к которой потянется все, что есть в России живого и честного». Не мешайте же нам идти под огнем врага на штурм крепости, не пускайте нам дым в глаза, не бросайте под ноги камней, убирайтесь с дороги…
Вы берете на себя позорную роль людей, отнимающих оружие у бойцов, идущих в бой. Это оружие для рабочего класса — марксизм, социалистическое сознание, вера в конечную победу социализма к коммунизма. А вы предлагаете только экономическую борьбу — это собирание крох с барского стола. Нам с вами не по пути, милейшие! Владимир Ильич указал нам путь для создания партии нового типа, марксистской партии, которая обязана слить воедино рабочее движение с социализмом. Без научной теории социализма, этого прожектора в будущее, нам не обойтись в подготовке масс к революционным боям.
«Что делать?» Ленина тщательно изучалась обитателями Воронежской тюрьмы. А сколько было по необъятной России этих тюрем! И они стали университетами для ряда поколений русских революционеров. Эту школу прошел и молодой студент Федор Сергеев. Он вышел из тюрьмы более вооруженным для предстоящей революционной борьбы.
Первые шаги революционера
За месяц до истечения срока заключения в Воронеж приехал отец Федора — Андрей Арефьевич. Интересы сына были непонятны и чужды ему. Арест Федора и его заключение в тюрьму воспринимались как большое семейное горе, и только. Андрей Арефьевич виделся с начальством, пытался объяснить поведение сына заблуждением молодости. Отцу разрешили свидание. Он уговаривал Федора поклониться начальству, просить досрочного освобождения, обещать в будущем не участвовать в «антиправительственных выступлениях». Федор спокойно, но твердо отклонил все советы отца.