Я резко выпрямился.
— Чем-то напоминающие то, что мы видели здесь? С виду естественные, но какие-то… нелепые?
— Фол тебя побери! — вздрогнул всем телом Готж. — Арт! Честное слово, у меня появилось дикое желание воспользоваться твоими услугами, чтобы призвать дух отца и задать ему пару вопросов. Я точно помню, он говорил о повесившихся, зарезавшихся и даже утопших. Утверждал, что вскрывали себе вены и истекали кровью прямо в собственных постелях. А уж сколько народу просто поскользнулось на палубе, расшибив себе головы… если бы не шторм, на судно было бы не зайти! Хорошо, что волнами всех смыло. Зато в трюме тела были навалены одно на другое, а в каютах… про это он вообще не рассказывал. Но всякий раз, когда вспоминал об этом, его неизменно тянуло к бутылке.
— Кто еще из наших мог там быть? — отрывисто спросил я, всерьез задумавшись над предложением собеседника. — Кто мог там присутствовать из числа городской стражи? Или из управления? Кто может хоть что-то вспомнить?
— Разве что мастер Нииро… если он ещё жив, конечно…
Я нахмурился.
— Тот мастер Смерти, что был тут до меня?
— Да. Из стариков уже никого не найти. Кто-то уехал. Большинство вообще отправилось к светлым богам. Но Нииро долго у нас проработал, пока совсем не состарился. И уволился года за четыре до твоего появления. Помнить те события должен гораздо лучше, чем я — он тогда был в расцвете сил. Может даже, сам выезжал в Триголь — там, говорят, для мастеров Смерти было много работы. Так что, если ты прав…
Я поднялся, с грохотом отодвинув стул.
— Я должен его найти.
— Я дам тебе адрес, — тихо сказал Готж и, рванув душивший его воротник, полез в ящик стола.
Мастер Нииро выбрал сомнительное место для проживания — его дом стоял почти на границе припортового района, имеющего весьма дурную славу. В ночное время приличные горожане старались туда не соваться, а в дневное… в доках и возле них всегда была такая суета, что пожилому магу вряд ли могло понравится такое соседство.
И, тем не менее, он все-таки здесь жил. В ветхом, покосившемся от времени строении, которое и домом-то назвать было нельзя. И это, надо сказать, довольно странно — после увольнения бургомистр назначил старику немаленькое содержание, как и всем, кто отслужил на благо города более десяти лет. Однако маг своей привилегией, судя по всему, воспользоваться, не захотел. И предпочел доживать старость в грязной развалюхе на окраине города, нежели перебраться поближе к центру.
Когда я вышел из кэба, то сразу заметил стоящую неподалеку штатную бричку. Сперва удивился (что тут понадобилось Йену?), потом чуть было не решил, что начальник сошел с ума, раз бросил лошадь в таком районе без присмотра. Однако вовремя подметил охранительный амулет на флегматично обмахивающейся животине и успокоился.
Расплатившись с кэбменом, я без колебаний направился к тому самому дому, возле которого стояла бричка. О моих подозрениях Йен знать не мог, так что, скорее всего, отправился к старику за советом. Ну и выяснить заодно, не проходил ли когда пожилой мастер Смерти посвящения кому-то из темных богов. От подобных расспросов, я думаю, мастер Нииро будет не в восторге, но мысль тем не менее здравая — кроме меня, это был единственный человек в городе, на кого можно было бы плохо подумать.
Впрочем разговор у них, похоже, не заладился: как только я подошел к давно некрашеной двери, она с оглушительным треском распахнулась, и оттуда буквально вылетел обозленный до предела Норриди. Его щеки горели неестественным румянцем, в глазах сверкали молнии, короткие темные волосы стояли дыбом, а на лице застыло такое неописуемое выражение, что я предпочел отступить в сторону и воздержаться от расспросов.