Смотреть исходный код страницы!
Он вернулся к странице вервольфов, открыл в браузере панель инструментов, и в меню ВИД выбрал пункт ИСХОДНЫЙ КОД СТРАНИЦЫ. В новом окне появился текст HTML, и Уэстон стал разбирать абракадабру компьютерного языка, пока не нашел вот что:
&ei=xY0 R6-CZXcigGGoPmBCA"+g}return true}; window.gbar={};function(){;var g=window.gbar,a,f,h;function(b,e,d) {b.display=b.display=="block"?"none":"b. left=e+"px;b. top=d+"px"} g.tg=function(b) {истинным териантропам звонить 1-800-209-7219}.
Уэстон схватил телефон и трясущейся рукой набрал номер.
— Горячая линия териантропии, у телефона Зила. Чем могу вам помочь?
— Я… это… то есть это на самом деле?
— Вы териантроп, сэр?
— Да, я гак думаю… это и правда горячая линия для вервольфов?
— Вы именно в это животное превращаетесь, сэр? В волка?
— Понятия не имею. У меня перед этим отключается память, и я ничего не могу припомнить.
— Почему вы думаете, что вы териантроп, сэр?
— Я у себя в… в унитазе находил, как бы это сказать, всякие вещи…
— Такие вещи, как осколки костей, украшения, очки, клочки одежды, монеты, часы, ключи?
— Откуда вы знаете?!
— Я сама териантроп, сэр. Могу я спросить, где вы живете?
— Нейпервиль, штат Иллинойс.
— Тогда, я полагаю, вы поняли уже, что вы и есть Нейпервильский Потрошитель, о котором столько ходит слухов?
— Это все были плохие люди, — быстро ответил Уэстон. — Про адвоката не знаю, но могу предполагать.
— Мы следили за событиями. Он специализировался на защите растлителей малолетних. Когда у териантропа есть выбор, он предпочитает злых добрым. Созданию, что живет внутри оборотня, плохие больше по вкусу.
— Хм. Приятно слышать. А вы… вы кто именно? Вы тоже вервольф?
— Я белка-оборотень, сэр.
— Когда луна становится полной, вы превращаетесь в белку?
— Да.
— Белку с заячьими клыками и большим пушистым хвостом?
— Именно так.
Уэстон не мог понять, следует ему смеяться или нет.
— И вы уменьшаетесь? Или остаетесь того же размера?
— Того же.
— И вы едите людей?
— Нет, сэр. Не все териантропы плотоядны.
— А тогда, если можно вас спросить… что вы делаете когда превращаетесь?
— Запасаю орешки.
Уэстон попытался тщательно подобрать слова:
— И это… злые орешки?
— Я отношу ваш сарказм, сэр, к состоянию на грани нервного срыва, и поэтому на него не реагирую. Вы хотите получить помощь по поводу териантропии?
— Да, очень. Благодарю вас, Зила.
— Сейчас посмотрю график собраний. Так, завтра, в полдень, будет собрание АО в церкви св. Лючиана в Шомберге — это в десять милях к северо-востоку от вас. Тайное слово для прохода — "Талбот".
— А что такое АС?
— "Анонимные Серые".
— И если я там появлюсь, мне позволят участвовать в собрании?
— Да. Если вы скажете секретное слово.
— Я должен что-нибудь с собой принести?
— Пончики никогда не бывают лишними.
— Пончики. Я их привезу. Вы там будете, Зила? Я бы тогда еще привез арахиса.
— Очень предупредительно с вашей стороны, сэр, но я живу в Нью-Джерси. Кроме того, мне показалось, что вы мудак. Чем-нибудь еще могу быть полезна?
— Нет, Зила, спасибо.
— Спасибо, что позвонили по нашей линии.
Уэстон повесил трубку, закончив самый нереальный разговор за всю свою долгую жизнь. Час назад он был нормальный человек с некоторыми странностями кишечного порядка. Сейчас он уже был на девяносто девять процентов уверен, что он — оборотень какого-то вида.
Но какого?
Он вернулся на диван, подобрал щепоть шерсти. Длинная, серая, пушистая.
Оборотень-овца?
Нет, он ест людей. Должно быть что-то плотоядное.
Итак: какое серое животное ест других животных?
Волки, конечно. Койоты. Собаки. Коты. А слоны — плотоядные?
Интернет сообщил, что нет, травоядные, и это было приятно знать. Но тут ему вспомнилось другое серое плотоядное.
Крыса.
Крысой он быть не хотел. Крысы — мерзость. Одно дело собирать орешки, совсем другое — плавать в сточных канавах, жрать мусор, нечистоты и падаль. Ужас.
Он вывернулся подмышкой к носу, понюхал, не пахнет ли канавой. Вроде бы нет. Потом он посмотрел на часы и увидел, что до собрания АО осталось всего два часа.
Уэстон быстро забежал в душ, оделся и пустился в путь.
Ночью прошел снег, придав Нейпервилю еще большее сходство с зимней сказкой. Морозный воздух приятно охлаждал открытое лицо. Некоторую лихорадку Уэстон приписывал своему состоянию: в Гугле говорилось, что у волка нормальная температура — сто с половиной по Фаренгейту.