Я стояла, боясь пошевелиться. Икота сжимала лёгкие, пытаясь прорваться наружу. Страх сковал по рукам и ногам. А мужчины в кабинете обсуждали похороны неизвестного мне бедолаги с поразительным хладнокровием.
Когда лорд Андервуд закончил раздавать указания, он скинул сапоги и те с громким стуком упали на пол. Крайвен вышел, притворив за собой дверь. А я осталась в кабинете и поняла одну ужасную вещь. Теперь, когда лорд Андервуд разулся, я совершенно не слышу его шагов.
Вот кажется он подошел к бюро и откупорил бутыль. После раздался звук льющейся жидкости. Следом чертыхания лорда Андервуда.
Кажется, он пролил на себя вино. А все оттого, что вздрогнул. И я тоже. Потому как внизу, в холле, раздался истошный женский крик.
Мрачный лорд Андервуд. Кого собирается закапывать, как думаете?
Глава 6
Лорд Андервуд громко выругался и запустил стакан в стену. Звук бьющейся посуды вышел очень громким. Я даже голову в плечи вжала.
Следом за стаканом хлопнула входная дверь. Лорд Андервуд покинул кабинет.
И я не стала мешкать. Выскочила из-за портьеры и кинулась прочь из комнаты. Другого шанса выбраться из этой ситуации может и не представиться!
Уже в коридоре, отдышавшись и подавив зарождающуюся икоту, я свернула к лестнице, ведущей в мою комнатку.
И уже почти дошла до лестницы. Но потом любопытство взяло верх. Очень интересно стало, что за женщина так голосит. Надрывно, с причитаниями.
Подслушивать плохо. Подсматривать ещё хуже. Только я как правильный, честный человек поступать не стала.
С лестницы было плохо видно и я спустилась на пару ступенек ниже. Теперь мне было хорошо виден холл. Драма, которая там разыгралась, была в самом разгаре.
Лорд Андервуд стоял у подножия лестницы, заложив руки за спину. Его напряженная спина и подрагивающие пальцы говорили о многом. Например, о том, что мужчина едва сдерживает гнев. Только женщина, которая возлежала на руках мистера Энара этого не замечала. Она запрокинула голову и, прикрыв глаза рукой, стенала.
— О, мой дорогой! Что он с тобой сделал? За что он так с тобой? Жестокосердный! Бесчувственный! Не имеющий ни капли…
— Достаточно, миледи! Ваши пустые слезы ни к чему. Мистер Энар, благодарю вас. Можете отпустить леди Глорию.
Я с любопытством разглядывала прекрасную даму, действительно переставшую рыдать. Она с легкостью поднялась с рук дворецкого. Поправив съехавшую на бок шляпку, дама уставилась на хозяина дома. Даже отсюда, с верхней ступеньки, мне было видно, что женщина не просто красива. Она была ослепительно прекрасна! Темные, блестящие локоны, невероятной голубизны глаза. Кожа ее была словно бархат. А губы подобны спелой вишне.
Женщина повела плечами, поправляя накидку и произнесла уже спокойнее.
— Так и будешь держать меня в холле? Проводи хотя бы до гостиной. Это невежливо. Да и вечер на дворе. Холодно.
— Вот именно, миледи. Вечер. Слухи всякие. Думаю, Вам не стоит здесь задерживаться.
Женщина недовольно поджала губы.
— Как не вежливо, Грейт. Где твои манеры?
Лорд Андервуд усмехнулся.
— Манеры? У меня? Боюсь Вы ошиблись. Манеры мне не положены. Это прерогатива лишь высшей знати.
— Вот только не начинай! Бессовестный! Как ты вообще можешь так говорить?
— Именно. Потому, чтобы не разочаровываться ещё больше, прошу Вас покинуть этот дом.
— Нет, это совершенно никуда не годится. Грейт, ты же понимаешь, что я просто так не уйду? Мне нужен твой положительный ответ! Ты понимаешь, что стоит на кону? Жизнь. Твоя. И моя, между прочим, тоже! Ты видишь, как далеко все зашло? Он не остановится, пока не уничтожит все самое ценное!
— Не забудьте уточнить, ценное именно для Вас. Мне же прекрасно живётся и так. Без всей этой лишней шумихи.
Дама всплеснула руками и кинулась к лорду Андервуду. Повиснув на нем, ухватившись за рукава рубашки, женщина запричитала.
— Нет! Он не оставит тебя в покое! Ты опасен для него! Он тебя боится! Оттого предпринимает активные шаги для твоего устранения. Тебя хотят уволить из Академии, не так ли? Да-да, я знаю. Твое место в профессорском кресле прочат другому. Все оттого, что он не хочет, чтобы ты обзавелся сторонниками. И потому удаляет тебя от света. Ходят слухи, Грейт, очень плохие слухи. Большинство из них, конечно, явная ложь… — женщина понизила голос до трагического шепота.