– Почему я? – осторожно сказал гераклит. – Больше всего он общался именно с тобой. Кстати, где он?
– Мой юный друг! – раздраженно заметила Эстер. – Мне не нужны вопросы на вопрос, мне нужен твой ответ! Если, конечно, ты верен мне по-прежнему.
– Э… я не отвечаю вопросом на вопрос, я просто уточняю наши позиции в разговоре: будешь ли ты сдержанна, если мой ответ тебя случайно – и независимо от меня! – не удовлетворит?
– Мой юный друг… мы сделали невозможное, объединив все отряды и создав боевой орден гераклитов, обладающий достаточной мощью для войны против режима метрополии. Но нам предстоит большее – война. Так что я не собираюсь… одним махом, по крайней мере… избавляться от ближайших соратников. Итак?
– Я полагаю, он извне, – обреченно, ожидая насмешки, сказал гераклит, забыв даже покрасоваться волной мышц. – Я полагаю, он из Стражей гор. Воин справедливости. Они, конечно, сказка, но… я видел его в истинном облике!
Юноша вспомнил, как карабинеры кидали его по кругу ударами сапог, как на волне ветра ворвалась в круг жуткая черная фигура, как мучители умерли страшной смертью – и содрогнулся.
Главное было сказано, а дальше слова полились так стремительно, что гераклит не успевал договаривать их. Эстер слушала, задумчиво опустив голову и поигрывая рукавом одежды. Наконец она взглянула на него, и юноша очарованно умолк. Она была невозможно красива!
– Оставим мертвых земле, – вздохнула она. – Пусть будет пухом камень гор для моих ребят, которых ты предал. Ведь это ты их предал? У меня тоже есть родня в карателях, так что я знаю!
Серебро боевых браслетов сверкнуло перед его глазами – и опустилось.
– Мы все в крови, и я не выделяю тебя, – жестко сказала Эстер. – Междоусобица позади, мы достигли единства страшной ценой – и оставим это в прошлом!
Юный силач помялся и признал:
– Я примкнул к тебе, веря в Стража. А больше – страшась его.
– А я пришла к себе, следуя за ним! – невольно вырвалось у Эстер. – Но вот сейчас его нет с нами, и я не знаю, как жить дальше. Не знаю и боюсь.
– Ну и зачем нам твой телохранитель? – недоуменно спросил юноша. – Он, конечно,… может быть… из Стражей, но сейчас-то у нас есть орден, и есть глава ордена – Эстер, Заря Побережий! Мы победим!
Девушка опомнилась и сдержала очередное признание. Да, она глава ордена. Пусть так все и считают.
– Куда он ушел? – резковато спросила она. – И почему?
Гераклит недоуменно пожал тяжелыми плечами.
– Я давно с ним не встречался, – признал он. – В последний раз мы с ним обсуждали особенности боя в горах с применением оружия массового поражения. Ты же знаешь, у меня брат в карателях, а они собирались что-то подобное сделать с горными племенами, что-то там опять не поделили, только всерьез на этот раз… Ну, вот это и обсуждали.
– И?
– И все! – пожал плечами гераклит. – Решили, что каратели не решатся заразить истоки рек. Нам тогда в приморье достанется больше, чем охотникам. Они-то могут в ущельях и пещерах скрыться, в отличие от нас.
– Действительно, бессмыслица… Разумнее выжечь полынные джунгли фронтовым оружием и добить охотников в обычном бою… Тогда другое: говорят, ты путаешься с девочками из низов?
– И что? – насторожился он. – Среди них встречаются неплохие подружки.
– Ну не знаю… но мне нужна одна их них. Она была дружна со Стражем. Даже слишком дружна.
– Ах эта! – заулыбался гераклит. – Хотел бы я знать, с кем она не была дружна? Хотя… неплохая подружка. Ее можно найти у моря, в компании у Розовой скалы. Она зовет себя Анни-ко. Древнее имя, между прочим…
– Ну надо же, какое открытие! – язвительно ответила Эстер. – Оказывается, они себя даже как-то называют!
В угольно-черной ночи мерцало пламя костра, и скала отсвечивала розовым сиянием. Неясные фигуры угадывались у огня. Они пели под какой-то противно дребезжащий инструмент:
Песня уязвила Эстер жуткой примитивностью. В ней не было обязательной родной полифонии, не было искусства переливов тембра, не было… да ничего в ней не было. Не было ничего, несущего вечное пламя красоты. Был унылый мотив, была чужеродная созвучность слов – и все. Монотонность песни делала смысл с непривычки почти непонятным, словно пелось на чужом языке. На чужом языке…