— Сейчас нет! — отрывисто и раздраженно бросил Сэм. — Если бы была, то я бы уже связался. Астория как-то давала мне коммуникатор для связи на их частотах, но, после всего… я его бросил в доме, и…
— Понятно, — разочаровано поджал губы Билл. — А может, ещё хоть что-то? Явки? Пароли? Интересные им места?
Сэм, после недолгого раздумья, отрицательно покачал головой.
— Больше ничего. Всё, связанное с ними, так или иначе, было в доме. А чем они реально интересовались… я не знаю. Ничего не знаю!
— И как же ты планировал сейчас их — ну, или её — искать? Не надо отвечать, твои предложения я уже слышал. Это был обычный риторический вопрос. Мда…
За столиком повисло угрюмое молчание. После нескольких минут раздумья и постукивания по столу пальцами руки, Билл достал служебный телефон и связался со сменой, оставшейся в отделе на дежурстве, с приказом доложить обстановку по постам. Выслушав ответный рапорт и отвернувшись, тихо, чтобы Сэм не расслышал, задал пару уточняющих вопросов, после чего удовлетворённо кивнул сам себе, отключив телефон и засунув его назад в карман.
— Отлично. Поехали!
— Э-э-э, а куда?
— Как куда? К твоим туманницам, знакомиться будем. Надеюсь, ты меня достойно представишь и не опозоришь своим поведением.
Сэм непонимающе хлопал глазами. Как же так? Всего несколько минут назад только и обсуждали, что целенаправленно найти туманницу, в одиночку, в городе — практически нереально, как ему спокойно так говорят, что её уже нашли… В голове у него забрезжила одна догадка. Неужели? Это тогда уже несусветная наглость с их стороны.
— Она что — у нас в отделе сидит? — решил козырнуть он своей догадливостью.
Билл на его озвученную догадку красочно и предельно карикатурно отыграл классическую пантомиму «рука-лицо».
— Молчи. Ради бога — молчи! Не заставляй меня думать о твоих дедуктивных способностях ещё хуже.
Сэм хотел было вспылить — что, мол, нечего из него постоянно дурака делать, но вспомнив дочь и что у него самого никакого реального плана нет… в общем, он сдулся и понуро поплёлся следом за бывшим руководством, ощущая себя в душе откровенно погано и бесполезно.
***Где-то в сорока милях от Сан-Диего***
— @#$% — Дю-Визаго с силой пнул переднее колесо второго джипа. Колесо с глухим свистом, пшикнув воздухом, сдулось ещё сильнее. — Дерьмо койота! Как? Ну как можно было на чистой дороге пропороть уже третье колесо? Вот дерьмо…
Скособочившаяся на правую сторону машина, как-то странно скрипнула-хрюкнула, и на дорогу со глухим стуком отвалились открытые передние дверцы. Не успели стоявшие вокруг люди удивиться такому фортелю от автомобильной техники, как тихий хрип-скрип повторился, только уже во множественном числе, и… несчастная машина разом рассыпалась своими запчастями по дороге, как карточный домик от щелчка пальцем.
А на заднем сиденье первого джипа тихо давилась смехом скорчившаяся и связанная по рукам и ногам фигурка Мирабель с сияющими коричневато-зелёным светом сережками в ушах. Вот только никто из присутствующих людей этого не видел, так как их внимание было полностью поглощено созерцанием внезапно образовавшейся груды запчастей на дороге.
Глава 40.
Город жил своей спокойной, размеренной жизнью. Сновали по своим, безусловно важным, делам люди. Машины тоненькой капающей струйкой вливались из частных гаражей и общественных стоянок в обширный уличный поток, чтобы по достижению своей цели отделиться капелькой и замереть в новом месте в ожидании своих хозяев, и после снова влиться в бесконечную струйку таких же машин-капелек. Сверху город, скорее всего, выглядел, как вскрытая капиллярная система гигантского листа или некоего плоского организма. Чётко выделялись основные полноводные артерии, их соединяли множество сосудов помельче рангом и, напоследок, сонм мелких капилляров-отрезков-тупичков окутывал всю эту «основу», как листва окутывает дерево. Продолжая подобную аналогию, получалось, что трассы, связывающие город с окружающими его районами и другими городами, были подобны корням дерева, по которым поступали нужные ему питательные вещества. Магистральные шоссе тянулись во все стороны от города, естественно, кроме океана. Нет, ранее и там были трассы, только невидимые глазу, и по которым регулярно ходили величественные морские гиганты, по недомыслию и приземленности их создателей, именовавшиеся кораблями. Но сейчас большая часть тех исполинов тихо ржавела на дне, создав из обломков своих тел целые «рукотворные» холмы и горы, испещренные кавернами, лабиринтами и пещерами, ставшие пристанищем и домом для бесчисленного сонма морских обитателей. И только немногим «повезло» уцелеть в Великой Бойне, спрятавшись в устьях глубоководных рек, где они стояли на «вечном» приколе с робкой надеждой хоть когда-то ещё разок выйти в море. Но… пока в морях и океанах рыскали стаи новых безжалостных хищников, только и мечтающих накинуться на беспомощную добычу, эти мечты оставались просто мечтами, и уже многих из таких «спасшихся» начали постепенно разбирать на металл — мол, зачем добру бессмысленно пропадать и ржаветь, когда в округе всё сильнее ощущается нехватка доступных ресурсов.