Как уже говорилось, в близнечных мифах первый умерший человек нередко становится царём мёртвых — и таким образом планета Меркурий выступает двойником Сатурна, связанного с конечностью и смертью. Таков образ иранского близнеца Йимы, который мыслился божеством золотого века, подобно Сатурну, и в честь которого также устраивались карнавалы с переодеванием и сменой ролей рабов и господ. Именем Йимы назывался раб, в шутку переодеваемый царём и сначала по-серьёзному служивший посланцем в иной мир. Царем мертвых за свои заслуги после смерти становится герой Гильгамеш. Образы культурных героев-трикстеров также ассоциируются с понятием смертности человека, и, согласно Леви-Строссу, такие фигуры прародителей, как североамериканский Ворон, питающийся падалью, выбираются для того, чтобы отразить связь жизни и смерти. Ворон — традиционный образ мудрой птицы, владеющей знанием и у греков (ворон был вестником провидца Аполлона), и в русских былинах (где встречается устойчивое словосочетание "вещий ворон ").
Поскольку само сотворение людей в древних мифах связано с землёй, первопредки-близнецы могут с самого начала находить продолжателей своего рода в подземном мире: так, в индейских мифах близнецы, брат и сестра, или первые две женщины (что напоминает также мать и дочь архетипа Девы) узнают во сне, что люди живут под землёй, роют яму и выводят их оттуда. И это возвращает нас к освобождающей роли знания и интеллекта, который, преступая божественный закон, служит проводником не только в потустороннюю реальность, но и обратно! " Совершите преступление дважды, — говорит Коран, — и вы вознесётесь на небо. "
В индуизме в подземный мир за знанием отправляется Начикетас ("незнающий"): он задаёт вопросы царю мёртвых близнецу-Яме и получает исчерпывающие ответы о конечной цели и высшем пути. Яма объясняет индийскому Незнайке смысл существования через образ универсального первочеловека Пуруши. Первоначально Пуруша — образ приносимого в жертву человека, расчленяемого на части: но эта жертва недаром превратилась в символ Вселенной и совершенного богочеловека, самопожертвование которого сотворило мир.
Разум воспринимает мир, членя его на части. И мы сегодня привыкли выделять в мире материю — и отражающие её сознание. А в человеке — разум и тело, или, следуя средневековой триаде, дух, душу и плоть. Образ деления человека на части присутствует в любой развитой религии, которая стремится описать, что такое есть человек. И описывая разум, дух или душу человека, мы подразумеваем образ его двойника-близнеца.
Так, египтяне различали в человеке бессмертную душу-ба и её телесного двойника душу-ка, а также ум-акх и бесплотный дух-кнаба. Важную роль для умершего человека, как и для живого, играло его имя (рен). Ради сохранения имени фараоны строили пирамиды; для души-ка, которая уходила в подземный мир и могла там пострадать от чудовищ или погибнуть — поминальный храм рядом с ней. Душа уходила на небо, но должна была вернуться за телом-мумией, поэтому оно должно было не только успокоиться, но и сохраниться в гробнице. Идея воскрешения во плоти первых христиан ведет начало от этих египетских воззрений. А с архетипической точки зрения интересно, что иероглиф, обозначающий двойника (ка), рисовался в виде близнецовского символа рук, способных брать и передавать дальше, влияя на функции и развитие нашего сознания. Саму идею двойника естественно выводят из культа близнецов.
Индусы, кроме смертного тела, среди бессмертных частей человеческого сознания выделяли душу-атман, интеллект-манас и разум-буддхи, не говоря о более детальной специализации. Племя дакота говорит, что у человека, четыре души: одна остается в теле, другая — в его селении, третья — отлетает в воздух, а четвертая — в страну духов. У кондов первая душа возвращается в вечное блаженство небесного творца, вторая остается на Земле и возрождается в своем племени, третья отправляется в потустороннее странствие и может переходить в животных и испытывать страдания на своем пути, а четвертая умирает вместе с телом. Римляне также делили человека на четыре части:
Маны — это то, что к человеку перешло от предков: его родовое, сатурнианское сознание, память души о прошлом. В этом четверичном, как и в троичном членении человека мы можем увидеть некую единую логику. Троичное членение соответствует вертикальному делению мира на Небесный, Земной и Подземный. Четвертая единица, не участвующая в троичном (в частности христианском) представлении — то, что перерождается на Земле, добавляя к вертикали горизонталь.