— Вы пришли… — шевельнул запекшимися губами человек. — Как хорошо… спасибо…
Астронавты огляделись. Поселенцы замотали раны чем смогли, но расходящиеся трещины на лицах и руках источали быстро застывавшую белесую слизь. В глубине зала тихими всхлипами заходился ребенок на коленях у замотанной в тряпки матери.
— Помогите… — пораженный мотал головой. Глаза его закатились.
Живых нацепил на изможденное запястье мужчины медицинский браслет, подсоединил к зонду. Присел на корточки, вглядываясь в лицо поселенца.
— Сколько вас?
Тот бессвязно забормотал. Бой-Баба пошла вперед, считая людей и выискивая среди них тех, кто оставался в сознании.
В глубине зала тени сгущались. В темноте что-то шевелилось. Бой-Баба включила фонарик и тут же отскочила, наступив на что-то мягкое.
Видимо, пораженные из последних сил стаскивали сюда умерших. Свет фонарика упал на беззубый оскал. Лишенная глаз и волос голова… Ноги и нижняя часть туловища мертвеца уходили глубоко в перепончатое покрытие стены. Перепонки шевелились, издавая чмокающий звук. На глазах Бой-Бабы тело дернулось и продвинулось еще на несколько сантиметров в глубь стены.
Да, система очистки не тянет, вновь подумала Бой-Баба. Троянец тоже не резиновый, столько трупов переработать…
Кто-то потянул ее за руку. Бой-Баба оглянулась. Позади нее, тяжело дыша, стоял дядя Фима. Он смотрел на потихоньку пожираемый труп, и глаза у него были круглее обычного.
— Тадефи с тобой? — торопливо спросил он. — Ты ее видела?
Бой-Баба помотала головой.
— Только что с нами была! — Дядя Фима беспомощно огляделся, пошел вдоль стены, перешагивая через тела и растерянно всматриваясь в почерневшие лица трупов.
— Ее здесь нет! — крикнул он Живых, подняв наконец голову, но мягкие оболочки далеких стен и высокого потолка поглотили звук. Со своих подстилок на полу на них оглядывались больные.
Живых подбежал к Бой-Бабе с дядей Фимой, держа в руках бутылочку с антисептиком. Лицо его, бледное от волнения, посерело, когда он увидел трупы.
— Надо идти искать, — сказал он, тяжело дыша. — Говорил я ей от меня не отходить! — Живых возбужденно огляделся. — Она ж зайдет черт-те куда! В Троянцах человека год искать можно. Иногда, говорят, только по трупному запаху и находили. — Он смотрел прямо перед собой, но губы у него тряслись.
Что-то он уж очень волнуется, подумала Бой-Баба.
— Уж сразу трупный запах, — проворчала она. Оглядела зал. — Спокойно. Сейчас пойдем искать. Никуда Тадефи не денется.
Она сделала шаг, высматривая среди лиц кого-нибудь поприветливее. Действительно, каждый Троянец был устроен на свой манер. Пойдешь искать наобум — он будет тебя водить кругами. Год не год, но добрую неделю промаешься. Вот если бы кто-то из здешних вызвался быть проводником по их носителю…
Тут ее потянули за стальной локоть.
— Простите, — прошелестел глуховатый женский голос.
Бой-Баба обернулась. Позади стояла, завернувшись в одеяло поверх засаленного комбинезона, маленькая худенькая женщина с глубоко посаженными глазами и сильной проседью в нечесаных волосах мышиного цвета. Ранние морщины избороздили осунувшееся лицо. Но рука ее была нежной и легкой, и улыбка тут же осветила больное лицо.
— Я, кажется, знаю, где ваша девочка, — сказала женщина, повернувшись к дяде Фиме с Живых. Она тяжело дышала, всхрипывая и морщась. — Мне показалось, что она… кого-то увидела среди больных. У нее было такое лицо, как… как будто она кого-то узнала.
— Кого она могла узнать?! — возмутился Живых. — Мы тут пять минут всего.
Женщина пристально посмотрела на астронавта.
— У нее было такое лицо, — повторила она, — словно она испугалась кого-то и… убежала. Я вам покажу, куда.
Она выплевывала короткие, рубленые фразы — воздуха в гниющих легких не хватало.
— Все как нарочно, — проговорил Живых. Он метнул нетерпеливый взгляд на Бой-Бабу. — Чего встали? Пошли!
Женщина сделала им знак следовать за ней и скользнула в темный проход, похожий на мягкие складки багрового горла.
Переваливаясь гусеницами по раздолбленному бетону, транспортер астронавтов давно исчез в направлении Троянца, а лаборант по прозвищу Профессор все еще сжимал в исхудавшей руке остроконечный обсидиановый скальпель, глядя на опустевшую дорогу перед медблоком базы.
Все это время он наблюдал за пришлыми в свободный ото льда уголок иллюминатора. Они ездили по территории, входили и выходили, махали руками и вертели головами за отсвечивающими стеклами шлемов. Лаборант попробовал настроить приемник на их частоту, но стены лаборатории экранировали сигнал с микрофонов астронавтов. Он так и не понял, почему, вместо того чтобы сразу идти в медблок — условленное место встречи с людьми Рашида, — они сначала поехали к Троянцу.