Вилли Батц тоже однажды едва не совершил вынужденную посадку на русской территории, что стало одним из незабываемых приключений.
«Меня послали вместе с Гердом Баркгорном на разведку за линию фронта. Мы искали базы русских истребителей. Расстояния от этих аэродромов до линии фронта составляло от 200 до 250 километров. Мы находились на максимальном расстоянии – примерно в 250 километрах за линией фронта и летели на высоте 6000 метров, когда у меня заглох мотор. В голове промелькнули ужасы советского плена и тюрьмы. Я испытал настоящий приступ ужаса, когда мой самолет начал медленно планировать вниз.
На высоте 2000 метров я посмотрел вниз и обнаружил, что электрический бензонасос отключился. Я ударил по выключателю. Примерно через 5 секунд двигатель ожил. Для меня это стало возвращением к жизни! На малой высоте я взял курс на свой аэродром. Я даже не представлял, что можно испытывать такое облегчение».
В Крыму у него было не менее опасное приключение.
«Где-то в Черном море находился русский корабль, который немецкое командование хотело обнаружить и уничтожить. Бомбардировщики и фоторазведчики не сумели найти его, поэтому в качестве последнего средства было решено отправить в полет над морем истребители. Никто, совершенно никто не любил летать над морем на одномоторном Ме-109.
Я опросил свою эскадрилью, не найдутся ли добровольцы, но все дружно отказались. Поэтому я полетел сам со своим молодым ведомым. Мы уже минуту как потеряли из вида землю, как к моему разочарованию у меня вдруг резко подскочило давление масла. Возвращаться и садиться? Положение было отчаянным, никому неохота приводняться и хлебать морскую воду. Я решил продолжать полет еще 5 минут, а потом поворачивать назад.
Решение оказалось удачным. Через 5 минут мы заметили русский корабль. Мы обстреляли его и израсходовали боекомплект, но корабль отстреливался. Мы помчались назад к берегу, обрадованные тем, что обнаружили пропавший корабль. Но вскоре я пожалел об этом.
«У тебя из-под фюзеляжа черный хвост», – сообщил ведомый.
Русский корабль прострелил мне маслорадиатор, и мое масло быстро вытекало. Теперь я понял, что у меня снова проблемы с давлением масла. Обратный полет вымотал мне все нервы и завершился аварийной посадкой».
Как и большинство немецких асов на Восточном фронте, Батц совершил несколько вынужденных посадок. Четыре раза он садился в результате боевых повреждений, а две посадки стали результатом стечения обстоятельств.
«В одном случае в начале моей службы в России каждый пилот должен был трижды облететь вокруг аэродрома, чтобы наземный персонал мог осмотреть самолет на предмет боевых повреждений или разбитого шасси. Я так и сделал, получил «добро» на посадку, едва я коснулся земли, как мое шасси подломилось».
Второй случай будет представлять интерес для тех, кто изучает историю Ме-109.
«В Австрии уже перед самым концом войны мы действовали с аэродрома, имевшего асфальтовое покрытие. Просто роскошь! Несколько лет мы летали с фронтовых аэродромов с травяным покрытием. Отсутствие опыта полетов с аэродромов с жестким покрытием сыграло злую шутку с моей группой. Из 42 самолетов 39 сломали шасси на посадке потому, что Ме-109 очень чутко реагировал на тормоза, а пилоты не привыкли к рулежке по твердой полосе. Лишь первые три самолета сели благополучно. Эта полоса причинила нам больше вреда, чем все Красные ВВС вместе взятые».
Вилли Батц совершил 445 боевых вылетов, в которых одержал 237 побед – потрясающее достижение. Он стал 145-м немецким солдатом, получившим Мечи. Рыцарский крест он получил 6 апреля 1944 года, Дубовые Листья – 26 июля 1944 года, Мечи – 21 апреля 1945 года.
Он был ранен три раза. В одном случае в лобовой атаке Ил-2 всадил в его истребитель очередь, которая разбила приборную панель и засыпала глаза стеклянными осколками. Батц неосторожно поднял летные очки на лоб. В другом случае он получил легкую рану в ногу. В третьем случае близкий разрыв зенитного снаряда обдал истребитель осколками, и Батц получил несколько кусков стали в лицо. По крайней мере один осколок так и остался в челюсти по сей день.