Апартаменты Дэйл Макинтайр, находившиеся на тридцатом этаже, произвели на Брента сильное впечатление - мягкие ковры, в которых нога утопала по щиколотку, огромный диван, шелковые и бархатные шторы и окна от пола до потолка, из которых открывалась панорама Большого Токио. Куросу с винтовкой наперевес вошел первым и тщательно обследовал кухню, гостиную, спальню, не оставив своим вниманием даже большой встроенный в стену шкаф и ванную комнату. Под смешки Дэйл и Брента он зашел и в уборную и спустил воду в унитазе, чтобы убедиться, что в сливном бачке не заложена бомба. Потом вышел в коридор, взял винтовку "к ноге" и застыл, провожая внимательным взглядом всех, кто проходил мимо.
Брент присел на диван, куда, сняв и повесив на стул свой жакет, рядом с ним опустилась и Дэйл. Атласная блузка туго облегала ее высокие округлые груди. Она стала осторожно обрабатывать его избитое лицо смоченной в горячей мыльной воде салфеткой.
- Хотите чего-нибудь выпить? - она стерла ему с подбородка последние сгустки запекшейся крови и подсела еще ближе, прижавшись грудью к его бицепсу.
- Скотч тут имеется?
- "Хейг энд Хейг", пятнадцатилетней выдержки.
- Вам бы за стойкой стоять, Дэйл. Пожалуйста, двойной, чистый, с одним кубиком льда.
- Ломтик лимона не желаете, сэр?
- Лимон - в виски?
- Почему бы и нет? Делает вкус более пикантным.
- В Японии лимоны очень дороги.
- Я знаю, - рассмеялась она, - в этом-то и есть вся пикантность.
- Ну что же, давайте. Забуду на один вечер о благоразумии.
Дэйл поднялась и направилась на кухню. Как ни был Брент измочален, как ни ныли у него после драки все" кости, он невольно залюбовался ее широким шагом и плавным повиливанием упругих ягодиц. У него захватило дух. В том, как качались ее бедра, ему почудилась совершенная, какая-то моцартовская гармония: они двигались в строгом соответствии с законами контрапункта. "Произведение искусства", - пробормотал он про себя, чувствуя, как учащенно забилось сердце и покалывающее иголочками тепло поползло вниз. Когда дверь закрылась, лишая его волшебного зрелища, он почти простонал.
Потом, ожидая ее возвращения, он встал и взглянул из окна на залитый огнями город. На юго-западе тянулась Гинза - токийская Пятая авеню - с ее большими универмагами и маленькими магазинчиками. На западе императорский дворец, окруженный обширным садом, где били подсвеченные струи фонтанов. На юге - тесные однообразные улицы квартала Азубу, на севере и востоке возвышался в наглом свечении неоновой рекламы лес небоскребов Синдзюку, и фоном для всего этого служила гавань, где дрожали, мигали, вспыхивали и переливались мириады огней - светосигнальных фонарей и групповых рефлекторов - и лили ровный яркий свет янтарные ряды вакуумных противотуманных прожекторов. За спиной Брента послышались шаги, и он обернулся.
Дэйл протянула ему стакан. Брент испустил блаженный вздох, когда мягкие подушки дивана вновь приняли его в свои объятия, и сделал большой глоток. Дэйл только пригубила свое виски с содовой.
- Действительно, с лимоном - совсем другой вкус, - он взболтал янтарную жидкость вокруг одинокого ледяного кубика.
- Вернемся к делу, - сказала Дэйл. - Как насчет программы? Сможете забрать ее завтра вечером? А заодно бы мы пообедали здесь: совместили бы приятное с полезным.
- Богатейшая программа получения программы.
Она звонко, мелодично рассмеялась и снова чуть отхлебнула из своего стакана.
- Ну, раз вы уже шутите, значит, совсем отошли.
- Общение с вами заменяет переливание крови, - Брент выпил и с наслаждением почувствовал, как заструилось по усталому телу живительное тепло.
- Вы ведь недавно были ранены, да?
Брент протестующе взмахнул стаканом:
- Да нет, я совсем не это имел в виду и не собирался строить из себя раненого героя.
- Все равно мне было приятно это слышать.
Он взглянул на часы и допил виски:
- Пожалуй, мне пора идти, пока еще не вся токийская полиция примчалась вязать Накаяму.
- Возьмите "Хонду", Брент. Лучше, чем такси.
- Вам же самой нужна будет машина.
- Обойдусь. Мне завтра надо быть в моей конторе, а туда проще добраться на метро. Вечером пригоните. Позвоните мне: номер три-ноль-сорок-семь.
Брент медленно поднялся, и они, взявшись за руки, подошли к двери. Здесь он обнял ее.
- Брент... - сказала она тихо, впервые назвав его на "ты", - я гожусь тебе в матери.
- Ты что, вела в младших классах разгульную жизнь? - фыркнул он.
- Нет, правда... Я ведь уже переваливаю за бальзаковский возраст.
Отступив на шаг, он обвел ее статную фигуру взглядом, который был красноречивей всяких слов и полон такого откровенного вожделения, что она вспыхнула - от смущения, но и от радости, что желанна ему.
- Ты никак не годишься в почтенные матроны, - сказал он, не сводя с нее расширенных желанием глаз. - Это вроде как "Хейг энд Хейг" - чем старше, тем вкуснее.
Она снова оказалась в его объятиях и с трепетом прильнула к его широкой груди, почувствовав, как прижались к ее бедрам его каменно-мускулистые ноги.
- Значит, тебя это не смущает?..
- Нет. А тебя?
Она покачала головой, привлекая его к себе. Руки Брента пустились в долгое странствие вдоль ее спины от затылка до бедер.
- Поосторожней с моим эдиповым комплексом, - засмеялся он.
Дэйл нежно поцеловала его в щеку, и он шагнул за дверь.
5
- Один человек убит, у двоих - переломы лучезапястного сустава, еще у двоих - основания черепа, и у четверых - нижней челюсти, - говорил капитан полиции Камагасуо Кудо, стоя перед письменным столом адмирала Фудзиты.
Брента вместе с Азумой Куросу и Кензо Накаямой вызвали в адмиральский салон через пять минут после того, как полицейский офицер появился на борту. Там уже находились Йоси Мацухара и старик Кацубе. Адмирал и престарелый начальник его штаба сидели, остальные стояли навытяжку: Брент и Йоси - справа у стола, Куросу и Накаяма - у самых дверей, а капитан Кудо - посередине салона, перед адмиралом, которому не хватало только мантии, чтобы иллюзия судебного разбирательства была полной.
- Убит? - переспросил Брент. - Я его оставил живым.
Капитан Кудо, приземистый, тучный человек средних лет, оглядел рослого американца с головы до пят: