- Мы еще поговорим о том, что, - Брент произнес это слово с нажимом, мы выбросили наружу.
- Поговорим.
- Да, поговорим!
Брент понимал, что принятое командиром решение было единственно правильным, что в подобной ситуации сам адмирал поступил бы так же. Спасение лодки было самым важным - все прочее отходило на задний план. Да, он сознавал все это - и все равно еле сдерживался, чтобы не наброситься на Уильямса, не набить ему морду, пустить кровь, вышибить зубы. К Марку Аллену Брент относился как к отцу. По трагической иронии судьбы он осиротел дважды.
- Уходят, сэр, уходят! - воскликнул Пит. - Уходят курсом на северо-запад: сначала эсминцы, за ними авианосец, а концевым - крейсер.
- А второй авианосец?
- Все еще стоит на якоре. Рядом с ним - крейсер и не меньше пяти эсминцев.
- Отлично! Отлично! Вот его-то мы и долбанем! Дэвидсон! Запросить центральный пост о повреждениях!
Все молча слушали телефониста, репетовавшего доклады командиров БЧ:
- Два кингстона разбиты, трещины на корпусе в четырех местах, трюмный насос под кормовым аккумуляторным отсеком сошел со станины, кожух воздушного компрессора треснул.
- Ясно. Могло быть хуже.
И в самом деле, повреждения были серьезны, но не катастрофичны: силовые установки, гребные валы и рулевые подшипники целы, лопасти не погнуты. Трещины можно заделать, а вышедший из строя кормовой трюмный насос подсоединить к носовому. Воздушный компрессор работал, а на крайний случай хватило бы действия второго, неповрежденного. "Блэкфин" сохранил жизнеспособность и остался грозным боевым кораблем.
Уильямс придвинул к себе микрофон:
- Мы обвели их вокруг пальца. Они думают, что мы - покойники, но скоро убедятся, что это - сильное преувеличение. - Послышались смешки. - Итак, ситуация такова: противник разделился на две ударные группы. Одна двигается курсом на северо-запад, другая пока стоит на якорях, но, я уверен, скоро последует на соединение. Они хотят зажать "Йонагу" в тиски. Наше дело - этому помещать. Когда авианосец снимется с якоря, миноносцы дальнего охранения и сопровождения начнут активный гидроакустический поиск, и житья нам от этого писка не будет. Чтобы нас опять не загнали на мелководье, мы тоже двинемся на северо-запад, держа, можно сказать, в кильватер первой группе. А вторая, по моим расчетам, пойдет следом, обогнув северную оконечность атолла, и - дальше на восток. Постараемся сделать так, чтобы далеко она не ушла. - Снова раздались одобрительные смешки. Уильямс повернулся к Ромеро:
- Акустик! Поиск в режиме кругового обзора!
- Слышу только шум винтов уходящей группы, сэр, - доложил Пит. - Вторая по-прежнему стоит на якорях, двигатели не запускала - это совершенно точно.
- Ну да? - Уильямс повернулся к Дэвидсону. - Отбой бесшумного режима! Отбой атаки глубинными бомбами. Самый малый вперед! Центральный! Подвсплыть до шестидесяти двух футов! Рулевой, держать два-девять-ноль!
Брент услышал гул генераторов: лодка качнулась и стала медленно подниматься. Сторджис переложил руль. Включилась вентиляция, нагнетая воздух в душные отсеки. Все наконец-то вздохнули полной грудью.
- Сэр, прошу прибавить хода, рулей не слушается, - донесся снизу, с поста погружения и всплытия, голос Бэттла.
- Понял. Средний ход.
- Есть держать два-девять-ноль, - сказал Сторджис.
Брент знал, что командир затеял весьма рискованную игру. Снявшись с якоря, ливийцы могли выйти из гавани курсом на юг, но с тем же успехом на восток, а могли и вовсе оставаться на месте. Уильямс пошел ва-банк: все поставил на то, что группа непременно выйдет и непременно курсом на северо-запад. Что ж, он командует лодкой, ему и принимать решение.
На скорости пять узлов "Блэкфин" слегка задрал нос и, пройдя стофутовую отметку, выровнял корпус, уменьшив угол наклона. Бэттл выполнял приказ и всплывал плавно. Через три минуты лодка была на глубине в шестьдесят восемь футов с нулевым дифферентом. Бэттл постепенно поднял ее до заданной отметки и доложил.
- Добро! - Уильямс повернулся к телефонисту. - Передать: лейтенанта Питтмэна срочно на ГКП! За себя пусть оставит старшину Фудзивару. - Спустя несколько секунд длинный, тощий лейтенант, который по боевому расписанию становился помощником командира электромеханической БЧ по живучести, отдуваясь, взбежал по трапу в рубку. - Мистер Питтмэн, займитесь КУТом.
- А меня куда? - спросил Брент таким тоном, что все оглянулись на него.
- А вы, лейтенант Росс, организуете нам торпедную атаку.
- То есть как? - растерялся Брент. - Но ведь атакует командир лодки?..
- Знаю. Но я решил так. У нас у всех не слишком много боевого опыта, но по результатам учебных стрельб ты был первым. Тебе и карты в руки. Я на время атаки перейду к тебе в помощники. - Он стукнул кулаком по перископу. - Нам нужно потопить этот авианосец - позарез нужно, понимаешь?! - и ты это сделаешь! Еще вопросы, лейтенант Росс? Нет вопросов? Отлично. Перископ поднять!
Брент, все еще не веря своим ушам, повернул колесико, и стальная труба ушла вверх. Уильямс, согнувшись в три погибели, расщелкнул ручки, приник к резиновому наглазнику окуляра и стал распрямляться, одновременно поворачиваясь кругом.
- На северо-западе - дымы. По правому борту на горизонте - атолл. Штурман! - крикнул он в люк. - Решите-ка задачку по счислению места! Мы находимся на юго-западном траверзе Томонуто, я дам два тангенса, а больше ничем помочь не смогу: никаких ориентиров, кроме пальм, нет, а всплывать нельзя. Сможете дать засечку?
- Так точно, сэр! По лоции - мы в десяти тысячах ярдов юго-западнее атолла.
- Приготовились... Брент... - Уильямс глянул в перископ. - Пеленг!
- Ноль-девять-пять, - прочел Брент азимут. Дэвидсон отрепетовал его штурману.
- Так... Пеленг!
- Ноль-три-два.
- Отлично! Перископ убрать!
Через несколько секунд из люка долетел голос Каденбаха:
- Сэр, мы в десяти тысячах ста ярдах от юго-западного побережья атолла.
- Добро. Вот здесь мы и попасемся: бог даст, авианосец выйдет прямо на нас. Лейтенант Росс, сообщите на "Йонагу": на шестнадцать тридцать с атолла Томонуто курсом два-девять-ноль на скорости примерно двадцать узлов снялась группа в составе: авианосец - один, крейсер - один, эсминцы пять.
Брент спустился в свою каюту, зашифровал рапорт и передал его Дону Симпсону. Радиограмма, как всегда, ушла в тысячную долю секунды.