— А разве вы привыкли спрашивать разрешения, а, герой Панамы Минаков? — приподнял брови майор Драченко. — Хотя тут ты абсолютно прав, именно здесь, в туннеле, самый опасный и рискованный участок. Насчет вскрытия пятисот — или сколько-то там-тонных дверей, я растолкую тебе потом. Точнее, лучше меня это сделают специалисты твоего же отряда, которым перед этим объяснят, как такого добиться, не зарабатывая грыжу.
— Наверное, очень простой способ? — подмигнул начальнику Герман.
— Скажу тебе честно, не очень.
— Значит, не гениальный. Где-то я слышал, или даже, если не вру, то читал, что все гениальное — просто.
— Мне нечем парировать, Герман Всеволодович. Оказывается, в Благовещенском аэромобильном учили чуть лучше, чем я думал, — пожал плечами Потап Епифанович. — Так вот, касательно вышагиваний по тоннелю. Я надеялся, что проверка пулестойкости произведенного на Родине «панциря» вошла в оперативную память надежно.
— Да уж разумеется, майор.
— Ну, вот в таком же стиле и придется преодолевать эти два с мелочью километра, Герман. Я вам, правда, не сильно завидую. Однако, как я уже говорил, «скелет» нового типа выстоит при ударе легкого снаряда, точнее, он от этого не рассыплется.
— В отличие от человека внутри, правильно?
— Абсолютно, товарищ лейтенант. Однако мы надеемся, что из пушек по вам в туннеле палить не будут. Разве что из пулеметов. Но тут уж придется потерпеть.
— Здорово! Серьезный план! Атаковать противника в лоб. Где тактика? Наш уважаемый Центр Возрождения имеет представление о такой науке?
— Другого варианта никто, к сожалению, не придумал, Герман. Точнее, предлагался вагон и маленькая тележка, но все это еще менее реалистично. Ясный перец, если ты можешь предложить нечто оригинальное, а главное, возможное, я двумя руками «за». Только учти, у нас нет времени на эксперименты. Этот КП требуется взять, то есть уничтожить, очень срочным образом. Видишь ли, наши аналитики предсказывают, что в ближайшее время армия всерьез возьмется за «южан». Ты военный, непосредственно видел, как воюют негры с латиносами в обнимку. Представляешь, что будет, когда вооруженные силы спустят с тормозов? Нам надо во что бы то ни стало этому помешать. Да, вторжение в «панцирях» напрямую — выглядит очень нагло. Однако смелость берет города. Кроме того, это первое применение «скелетов» нового типа в бою. Элемент неожиданности на лицо. Как первые английские танки в Первую мировую.
— Но мы ведь все-таки не танки, Епифаныч!
— Придется прикинуться танками, Герман Всеволодович. Куда деваться-то?
12. Паровозная топка времени. Голубые экраны
А жизнь течет. Те, кто раньше начинал во всяческих «слониках» и просто «электротоварах», на месте не стоят. В смысле, двигаются по служебной лестнице. Теперь здесь не просто «хохлы-мухлы», почти военная дисциплина и организация. Отряды разбиты… Нет, не на десятки. Времена Чингизхана давно миновали, сгнили кости его воинов и утерян прах самого завоевателя. На дворе компьютерный век. О двоичной системе не слыхивали? TV-ящик не рассказал? Так просвещайтесь. Самая малая ударная единица — «двойка». В ней один, более опытный и давний, ответственен за второго, обычно «зеленого» новичка. Зачем идут «четверки». И снова один из «четверки», одновременно главный и «четверки» и своей «двойки». Потом «восьмерки». После, если уразумели принцип, то догадались, «шестнадцати…»… Так не выговоришь. Зовутся или «пуд», или «один — шесть». Тут тот же принцип разделения властей. Ну а здесь пошли «три — два», «шесть — четыре», «один — двадцать восемь», «два — пятьдесят шесть». Дальше? Пока не требуется, хотя кто знает, может, и есть. Только ради конспирации покуда не оглашено.
И вот, значит, двигаемся по карьере, а заодно дорастаем до все более серьезных дел. Нет, не обязательно чем труднее дело, тем более крупная единица «Шашки-биты наголо!». Не по всякому делу требуются двести пятьдесят шесть исполнителей. Иногда хватит «восьмерки», но используем «один — шесть». Для обучения и массовки. Сейчас это требуется. Дело вообще-то простое, но с настоящей, причем запланированной загодя, кровью. Ведь с чем изначально обязалось биться и вдохновляло на борьбу «движение»? Ведь не с кабельным телевидением и не с TV даже. Призывы были против оболванивающей народ рекламы. Ну и вот наконец-то идентифицирован и отслежен настоящий — не какой-нибудь районно-фирменного масштаба — режиссер рекламного дела. Прибыл из столиц по делам. Денег у него, наверное, вагон, но здесь в провинции он оказался падок до дешевых по его меркам девочек. Склонен он побродить по окрестным кабакам, поискать приключений. Вот и нашел. Точнее, нашли.