Среди большевиков ходил слух о движении Дутова на Самару490, заставлявший серьезно относиться к очагу непокорности на Южном Урале. 22 ноября было написано прошение оренбургских рабочих и железнодорожников к Ленину с просьбой о помощи. 24 ноября Л.Д. Троцкий в разговоре с большевистским «главковерхом» Н.В. Крыленко демагогически заявил, что Дутов, «опираясь на денежную поддержку кадетской буржуазии, разоружил оренбургский гарнизон, арестовал Исполнительный Комитет, Военно-Революционный и стачечный комитеты и совершает отвратительные насилия над революционными гражданами, не щадя женщин… мы предлагаем вам, товарищ верховный главнокомандующий, немедленно двинуть по направлению к Москве, Ростову-на-Дону и Оренбургу такие силы, которые, не колебля линии нашего фронта, были бы достаточно могущественны, чтобы в кратчайший срок стереть с лица земли контрреволюционный мятеж казачьих генералов и кадетской буржуазии»491. Крыленко ответил, что удалось приостановить разработанный бывшим Верховным главнокомандующим Генерального штаба генерал-лейтенантом Н.Н. Духониным план сосредоточения казачьих частей и их переброски на Дон, Урал и Дальний Восток. Троцкий, в свою очередь, подчеркнул, что местных сил на Дону и на Урале для борьбы с Калединым и Дутовым недостаточно. Не признанные ни одним казачьим правительством, большевики справедливо опасались казачества и препятствовали любым перевозкам казачьих частей. Доходило до того, что в ноябре 1917 г. начальник полевого штаба казачьих войск при Верховном главнокомандующем генерал от кавалерии А.А. Смагин просил командира III казачьего корпуса (бывшего III конного. – А. Г.) генерал-майора П.Н. Краснова не злить большевиков и не поднимать этот вопрос «до Учредительного Собрания, которое окончательно выяснит образ правления и все касающееся армии»492.
Вообще, конец 1917 г., когда Гражданская война еще только начиналась, был богат на различные курьезы. К примеру, в конце ноября – декабре 1917 г. Дутов, как ни парадоксально, имел возможность влиять на решения штаба Крыленко! Мне удалось обнаружить телеграмму Дутова в Ставку от 28 ноября 1917 г., в которой оренбургский атаман требовал восстановить 18-й Оренбургский казачий полк в шестисотенном составе, т. к. в полк были возвращены казачьи конвои, выделенные из него ранее. В декабре 1917 г. на основе этой телеграммы был подготовлен проект приказа начальника штаба Верховного главнокомандующего, экземпляр которого сохранился до наших дней493. Этот факт очень ярко характеризует обстановку того времени, когда должностные лица, такие как, к примеру, Дутов и Крыленко, назначенные различными (по сути, враждебными друг другу) властями и впоследствии оказавшиеся по разные стороны фронта, выполняли свои функции и даже взаимодействовали. Впрочем, данными о том, был ли этот приказ впоследствии действительно подписан, я не располагаю.
Сохранилось небезынтересное свидетельство о том, как простые казаки осенью 1917 г. оценивали деятельность Дутова. 23 ноября 1917 г. казаки станиц Травниковской, Чебаркульской и Медведевской 3-го военного округа на общем собрании вынесли следующее постановление: «Как нам известно, полковник Дутов за столь сравнительно короткое время своего служения на посту Войскового Атамана нашего войска своею служебною деятельностью поставил себя в глазах войскового населения прекрасным тружеником в деле поднятия в войске политического и экономического благосостояния, дав населению понять, что под управлением столь энергично-делового начальника население войска пойдет по пути прогресса и цивилизации быстрыми шагами вперед, дабы быть достойными сынами своего отечества. Свою разумно-полезную деятельность Войсковой Атаман Дутов не замедлил провести в жизнь и в деле подавления в Оренбургской губернии выступления большевиков с преступными и явно гибельными для родины последствиями. Быстро ориентировавшись и приняв на законном основании управление казачьим и гражданским населением губернии в свои руки, полковник Дутов сумел поставить дело борьбы с большевиками так, что выступления их с преступною среди населения пропагандою в какой бы то ни было части губернии подавлялись в корне и немедленно, зачинщики большевистских выступлений властью его арестовывались, и, таким образом, гнусные затеи их не удавались. Мера ареста большевиков в данное трудное для Родины время нами признается вполне законной, так как именно благодаря этим мерам на территории Оренбургской губернии не было ни одного случая братоубийственной войны и не было пролито напрасно ни одной капли народной русской крови»494. Как видно, Дутов пользовался популярностью у населения.