51
В первых числах августа 1919-го года отряд Зеленого закрепился на время у села
Ставища Таращанского уезда, где атаман пользовался сочувствием местного населения.
4-8-го августа Зеленый пытался захватить Умань, которую уже взяли в осаду повстанцы атаманов Клименко, Попова, Соколова (до двух тысяч бойцов). Вскоре Умань оказалась в руках восставших потомков гайдамаков...
Донесение большевистской разведки, очевидно, преувеличивали силы атамана, сообщая то о трех тысячах зеленых, то о четырех тысячах при шести орудиях и 50 пулеметах. Сообщалось, что в армии Зеленого каждый десятый боец – конник, а половина пехоты рейдируют на возах. Пополнение рядов зеленых объяснялось тем, что к Зеленому присоединились отряды повстанческой Приднепровской дивизии (еще недавно бывшей в составе Красной армии) атаманов Попова и Соколова.
XX
В июле 1919-го года атаман Зеленый поддержал новый Всеукраинский ревком – Повстанком, который возглавили независимые украинские социал-демократы Драгомерецкий и Мазуренко. Бойцы Зеленого шли на смерть под лозунгом: “За вольную независимую Украинскую Советскую Республику!”. В августе Пленум ЦК КП(б)У отмечал, что “непрекращающаяся в течение трех месяцев волна крупных и мелких крестьянских восстаний, в корне дезорганизовавших начало Советского строительства, является одним из главных факторов, характеризующих особенности переживаемого момента на Украине”. Но тут нужны некоторые уточнения: уже с конца марта 1919-го года восстания охватили Украину, так что авторы “поскромничали”, ведь в данной ситуации нужно было говорить о пяти месяцах “дезорганизации”
Обычно Зеленый, как знающий партизан, не собирался принимать фронт вне боя. Его войско как будто бы распылилось в воздухе. Пускай заходят, “дорогие гости”, не боятся, никаких повстанцев тут нет. Куда-то пропали, вероятно, убежали. Красные лазутчики нигде не могли найти зеленовцев. Начальству докладывали, что “бандитов нигде не видно”, нет их и в Германовской Слободце, и в Митяшевце, и в Черняхове.
Москали “переможно” катились вперед.
Но вдруг на них наскакивали – или из кустов, или с болота, или ночью, “когда они отдыхали”. В Злодеевке, например, 21-го июля местные казаки отправили в ад три десятка курсантов. А потом неожиданно ударили в спину Добротину, придавили его людей из Гусачевки и давай сечь-рубить. Довелось “русскому братику” брать ноги на плечи. Едва убежал. За ним дали втикача и другие коммунары. Аж в ушах засвистело, не удалось им пообедать, ни в Гусачевке, ни в Долине.
Но в Москве всегда были резервы. 23-го июля в Халепье высадился красный десант, но и того дня ни москали секли головы, а им. Кто уцелел, то кивал пятками... ”аж до проклятого Триполья”.
Тем временем разведка принесла Зеленому радостные вести: с Подола на Киев наступает объединенное украинское войско. Жмеринка уже украинская. И атаман решил
52
идти навстречу, чтобы вернуться победителем вместе с Директорией – и в столицу, и в Триполье. Была еще одна весомая причина: в обозе страдало около 3-х сотен раненых,
которых нужно было спасать. ”Только там, за фронтом, можно было б их разместить в госпиталя”.
Выйдя из-под удара красных войск, Зеленый продвигался на юг, дорогой уничтожая везде, где только можно, “советскую власть”.
53
Глава четвертая
I
Свой маневр на Умань Зеленый начал с того, что разбил московский гарнизон (1000 красноармейцев у села Гороховатцы), и, не останавливаясь, быстро пошел на Винцентивку. Там в это время находился Марко Шляховой. Он с желанием присоединился – уже как казак – к восставшему войску.
Москали, не желая примириться с тем, что Зеленый вырвался из окружения, кинулись его догонять. Дивизия Яши Эпштейна (Яковлева) шла буквально по следам. Ситуация была плохая. На пятки наступает дивизия, а впереди железная дорога, где курсируют большевистские бронепоезда. Как незаметно и быстро перейти ее большому войску?!
Зеленый решил проскочить путь в Карапышах. Было это на Петра и Павла. Здесь их уже ждали три броневика, два со стороны Мироновки, а один со стороны Белой Церкви. Бронепоезда пересекли им дорогу в тот момент, когда Зеленый с пехотой перешли железную дорогу и разместились возле дороги в лесу, куда и били все время из пушек и пулеметов с бронепоездов.
Шляховой оставался на другой стороне чугунки. У него было две пушки и около тысячи, а то и больше, возов обоза и сотня-две казаков. Бой продолжался около двух часов. Его положение было далеко хуже, чем у Зеленого, так, сообщили из тыла, в село Лубянки уже прибыла конница врага, а через чугунку нет хода. Здесь и пришлось старшинам Зеленого сосредоточиться возле Шляхового для принятия решения.