- Вперед, пидор, не на морозе же трахать тебя. Ты обязан ответить за все.
- Да ты совсем с катушек слетел, грязная свинья.., - взбесился Пархатый, потерявший чувство опасности.
Но преимущество над русским отморозком не покинуло его даже в этом случае, сняв перчатки, он швырнул их на землю, бросил руку в карман черного пальто, холеные пальцы с платиновым перстнем на одном из них успели обхватить удобную ручку браунинга и показать его всем. Слонок постарался нажать на курок первым. Подцепив за грудки тело беззаконника, такого же как он, притянул его к себе, защищаясь от града пуль, сыпанувшего в него, завалился на жесткую дорогу. Вокруг пошла молотьба колосьев из человеческих тел, созревших для жатвы, смерть будто решила устроить праздник урожая среди зимы. Она подсчитает потом, кто умрет стоя, кто в муках, а кто останется жить, пока же саван ее метался над озверевшими людьми белым на всех покрывалом…
Менты, разминавшиеся у патрульных машин на трассе, ведущей в Александровку, услышали стрельбу сразу, они, замерев на какое-то время, быстро повернули головы в сторону дороги, нырнувшей в рощу. Руки в теплых рукавицах потянулись к автоматам, повешенным на грудь поверх гаишной формы.
- Не договорились, теперь пойдет рубка до последнего, - сказал кто-то из них. - Помните славные бригады новочеркасца Сотника с дагестанцем Аликом, контролировавшие вещевые рынки?В живых тогда не остался ни один.
- Да и хер с ними, звери поганые, пусть хоть на куски порубятся, - отозвался его сосед. - Никакого к ним сожаления, одна ненависть.
- Это потому, что тебе платят мало, - буркнул первый из ментов. - Зависть, понимаешь?
В этот момент от автомобиля командира подразделения раздалась громкая команда:
- Приготовиться! Как только взмахну рукой, бегом по машинам.
- Вот и гони,тебе за боевые надбавки начисляют, - пробурчал под нос не побывавший в Чечне мент с крестьянским лицом, к которому успел подойти и все объяснить заместитель командира, армянин с погонами старшего лейтенанта - А мне бы сто лет оно не снилось, у меня семью кормить нечем и квартиры еще нет.
Примерно такие-же чувства отражались на большинстве лиц милицейских сотрудников, обмундированных в гаишную форму, набранных из близлежащих населенных пунктов, обнищавших за время перестройки.Когда смотришь по телевизору отрывки из военных архивов про Первую мировую войну, не встречается более подлых рож даже в тех нечеловеческих условиях, масса которых вдруг выбросилась на площади и улицы больших городов. Невольно возникает вопрос, откуда они повыпирлись, из каких захолустных углов!
- Пора, иначе они изрешетят друг друга, - расстегнул кобуру командир подразделения,прислушиваясь со вниманием к автоматной молотьбе. - Надо помочь Слонку сохранить боевой костяк. Эти отморозки еще пригодятся для контроля над настоящей оргпреступностью.
- А они что, еще не организованные преступники? - сощурил заместитель нагловатые глаза, пропуская сигаретный дым через толстые губы. - Не спеши, я слышу, что бригада Слонка работает слаженно.
- У него боевиков меньше, чем у Пархатого, - не согласился командир. - Ты заметил, сколько “Мерсов” завернуло в рощу от нахичеванских, и сколько “Ауди” с “Хитачи” от центрального рынка? У первых “немцев” штук двенадцать, у вторых всего пять иномарок. Уверен, они загнали Слонка в капкан и теперь решают его судьбу по своему.
- А тебе не все равно, какая у них судьба? - лениво проговорил старший лейтенант. - Они свою судьбу выбрали сами, всего лишь отморозки, что те, что другие.
- Не скажи, со своими беспредельщиками нам справиться будет легче, - не согласился командир, не переставая подставлять ухо отзвукам боя. - нН забыл про Буденновск с Первомайским, про дохлые базары Черномырдина и Ельцина с Басаевым и Радуевым. Представь себе, если хлынут эти банды из чехов, ингушей, татар и прочей сволоты на города и села России. Что от нее останется?
- Не забудь добавить - от светлой, - ухмыльнулся заместитель. - Ты бы лучше подсчитал, сколько зла натворили солнцевские с люберецкими бригады и подольские с тамбовскими. Грабили и убивали своих без оглядки, я не упоминаю про Уралмаш с Тольяттинскими автовазовцами.
- Я сказал, что мне справиться со своими легче, - напрягся командир.
- Тогда не стоило создавать Союз Советских, - не остался в долгу старлей.
- По машинам, - капитан, развернувшись к милиционерам, резко взмахнул кожаной перчаткой. Уже на ходу, усаживаясь в тесный “ДЭУ”, бросил своему заму через плечо. - Не хера было самим проситься под крыло матушки-России, не создался бы и Советский Союз.
- Никто не просился, это была настоящая экспансия, - огрызнулся тот.
- Тогда надо было воевать лучше.
Милицейский “Уазик” с парой корейских “ДЭУ”, исполосованных голубой краской,ворвались по узкой дороге в рощу. Проелозив какое-то расстояние на тормозах, выбросили из распахнутых салонов человек двадцать поджарых собровцев в пятнистых бронежилетах.Бойцы, вскинув на ходу стволы АКСов с откидными прикладами, дали в воздух дружный предупредительный залп. Наверное, его приняли за подоспевшую помощь к какой-либо из сторон, потому что стрельба усилилась. Собровцы придвинулись вплотную к людям, уничтожающим друг друга, повели стволами поверх голов, заставляя последних прижиматься к земле. Кто-то из мешанины беспредельщиков в горячке разборки пальнул в сторону ментов, и получил немедленно в ответ целый рой раскаленных пуль. Автоматные очереди тут-же прекратились, армяне, прячущиеся за автомобилями, побросали оружие подальше от себя. То же самое сделали их противники, лежащие за корявыми телами деревьев. На дороге и по ее обочинам разбросались с обеих сторон в различных позах члены двух отмороженных бригад, отпускающие души на небеса. Собровцам такая картина была не в новинку, они зорко следили за тем, чтобы кто-то не пальнул в них по дурости.
- Вот сука, взял бы чуть повыше, и как раз под горло, - боец, с трудом переводя дыхание, показывал сослуживцам пулю, застрявшую в бронике. - Нагнуть две акации, привязать падлу за ноги и разорвать пополам.
- Его без акаций порубили в капусту, - откликнулся товарищ, стоявший рядом, смахивая пот, выступивший из-под каски. - Родная мать не узнает.
Один из трупов на середине дороги зашевелился, все автоматы и пистолеты тут-же взяли его на прицел. Бойцы настороженно наблюдали, как расслаивается неторопливо на две половины толстое тело, разбухшее от одежды. Отбросив “ТТ”, оно высвободило из-под широкого черного пальто сначала руку в джинсовом рукаве, потом ногу в зимнем сапоге на толстой подошве. Пальто ничком уткнулось в промороженный насквозь асфальт, а человек сел, наконец, задницей на укатанный наст, припорошенный снегом с алыми подтеками, замотал коротко стриженной головой. Казалось, его от мощного взрыва контузило. Командир подразделения, всмотревшись в окровавленную морду, хлопнул по бронежилету рукояткой “Макарова”:
- Твою мать… Уцелел.
- Кто это? - уставился на обрюзгшую фигуру, напрягая зрение, прапорщик, стоявший рядом. - По моему, он из бригады беспредельщиков с центрального рынка.
- Так и есть, бригадир, собственной персоной.
- Вот сука, повезло, а? - подключился заместитель командира. - По расположению трупов, на переднем крае стоял. Его должны были изрешетить.
- А он хитрожопый, из кацапского наплыва, как только прикатил из области, так сразу пошел в дамки, под крыло начальника уголовного розыска рынка, - сплюнул капитан с радостной злостью. - Замочил главаря конкурирующей группировки и тут-же прикрылся его телом. Проторчал до конца разборки под ним.
- Ворэт пуци кунэм, - матернулся старший лейтенант по армянски. - Всех отморозков надо следственным органам не сдавать, а перестрелять прямо на месте, чтобы больше не смердили.
- Опоздал, дорогой, уже воронки вызваны, - ухмыльнулся в усы командир. Крикнул бригадиру, продолжавшему качаться посередине дороги. - Слонок, поднимайся, пора своих пересчитывать.
- Стараюсь, - донесся хриплый ответ. - Слышь, служивый, разреши сотовым воспользоваться. Страсть, как захотелось с женой побазарить.
- Обойдешься, руки за голову и на раскорячку вон к той машине. Если не можешь идти, руки опять за голову и мордой вниз. Я два раза не повторяю.
Из-за деревьев показались крытые зэковозки с тупорылыми радиаторами.
Глава тринадцатая.