В этот вечер Мари потеряла контроль над собой. Страх, ненависть, раскаяние, любовь разрывали ее, алкоголь путал мысли. Все смешалось. Лица слились в сплошные дрожащие, расплывающиеся маски, все качалось. Голову наполнял нестерпимый гул. Она куда-то плыла, плыла, плыла...
Чья-то твердая рука подхватила ее, повела к выходу. Мари не знала, кто ее ведет, ей было все равно. Она с трудом двигала ногами. Тяжело повиснув на руке человека, уронив голову на грудь, бормоча бессвязные слова по-русски, no-французски, по-английски, почти неразличимые слова.
Для кого-нибудь, может, и не различимые, но не для Брегга. Брегг одинаково плохо знал дюжину иностранных языков, в том числе русский. Это была одна из причин, почему именно его послали с этой международной научной группой.
Для такого опытного журналиста, как Брегг, и того, что он понял, было достаточно. Черт с ними, с деталями. Он уловил главное. Так значит эта девчонка не француженка, она русская и хочет заманить куда-то Озерова, а потом будет грандиозный скандал! И он, Брегг, здесь, рядом, первым сообщит, когда все разразится! Главное, не упустить момент. А сейчас необходимо срочно сбежать от нее, женщина не должна о нем помнить. Торопливо оглядевшись, он подозвал первого встречного стюарда и, сунув ему пятидолларовую бумажку, попросил.
— Проводите мадам во второй класс, она плохо себя чувствует, а мне некогда.
Стюард рассыпался в благодарностях и почтительно повел Мари к ее каюте.
Как ни хитер был Брегг, он не в состоянии был удержать при себе это сенсационное открытие. К тому же он рассчитывал своей откровенностью завоевать расположение Холмера. Ученый уже собирался ложиться спать, когда Брегг, еле постучав, стремительно вошел к нему в каюту.
— Добрый вечер, мистер Холмер, я не разбудил вас?
— Как видите, нет,— недовольно буркнул тот. Он не любил, когда его беспокоили, и недолюбливал журналистов вообще, а этого лысого циника, вечно надо всем издевавшегося, в особенности.
— Да, мистер Холмер, ну и дела творятся на этом корабле! — Брегг ожидал неизбежных расспросов, но их не последовало.
— Вы не замечали эту красотку, с которой путается мой русский коллега Озеров?
— Я не имею привычки лезть в чужие дела, тем более интимные,— холодно проговорил Холмер.
— Да нет, просто случайно, может быть, заметили...
— Мистер Брегг, я ведь не журналист, а ученый, ученые, как правило, рассеянны и не замечают того, что не относится к их работе.
— Так вот, могу вам сообщить, хоть это вас и не интересует,— таинственно заговорил Брегг,— что красотка эта имеет целью совратить Озерова, завлечь в какую-то ловушку.
На этот раз Холмер удивился.
— Завлечь? Куда завлечь?
— Ну уж этого я не знаю. Но во всяком случае, она его окрутит, будьте покойны. Такая красавица! И тогда будет грандиозный скандал!
— Послушайте, Брегг,— Холмер подозрительно воззрился на журналиста,— а вы сегодня не выпили лишнего? Я знаю ваши способности, но все же...
— Я знал, что вы это скажете, мистер Холмер. Нет, представьте, я не выпил. Зато она выпила столько, сколько я выпиваю за год. А это, должен вам заметить, развязывает язык. Знаю по опыту. И она мне такое наплела! Я одну десятую разобрал, но и этого по горло хватит. Между прочим, она и по-русски говорила. Скажу вам,— будет невероятная сенсация!
— Ну и что ж вы намерены делать?
— Как что? Ждать! Наблюдать и ждать. Когда все произойдет — я на месте. И такие репортажи перешлю...
Холмер помолчал.
— А вы не намерены предупредить вашего коллегу?
— Кого? Озерова? Вы что, шутите, мистер Холмер! (Брегг испугался — черт бы побрал этого старого идиота, еще расскажет все из-за каких-нибудь своих великих принципов, да и сам он хорош, нашел кому довериться). Нет, конечно, я буду молчать, Надеюсь, и вы...
Но, поймав взгляд Холмера, Брегг осекся.
— В конце концов это же скандал, посрамление русских,— забормотал он,— это в наших интересах...
— В чьих, наших? — сухо осведомился Холмер.
— Ну, в американских, я имею в виду. Пусть небольшая победка в холодной войне, но победка. Ведь не мы эту войну затеяли...
Холмер выразительно посмотрел на часы. Брегг встал.
— Покойной ночи, мистер Холмер, простите, что побеспокоил вас. Но я считал, что вам будет интересно...
— Действительно интересно,— задумчиво произнес Холмер.— Спасибо за информацию. Покойной ночи.
Немного успокоенный, Брегг вышел из каюты и направился к себе.