Пугало и озабочивало то, что до сих пор их связь не была налажена. Решение, принятое ими сегодня утром, было, конечно, правильным. Но согласятся ли там - дома, на это переселение или укажут на другие поиски - он не знал. Хотя, по его мнению, чего искать, если под ногами уже есть что-то.
И не беда, что нет чего-то особенного. Пока они сюда возвратятся вновь - жизнь немного завяжется и хоть чуток расцветет.
- Ну, да ладно, - тихо произнес он самому себе, - будет видно. Утро вечера мудренее. Хотя, какое к черту тут утро. Какие-то жалкие проблески оранжево-красного цвета. Вот, когда они доберутся до другого полюса, вот тогда и загорится настоящее утро.
Командир тяжело вздохнул, прикидывая на завтра объем работы и снова погрузился в расчеты.
Корабль стоял или висел, а время шло и работало уже на будущее поколение первопроходцев. Экзотермическая зона сейчас обретала свою первоначальную уверенность, а грунтовые слои обретали первую свежесть наносного тепла. Вскоре должна была зародиться первая жизнь, но до этого предстояло еще очень многое.
ГЛАВА 3
ДЕНЬ ВТОРОЙ
Утро, если это было, вообще, утро, начиналось, как и всегда. Небольшая разминка, душ под обтекающими слоями воды, легкий космический завтрак и уборка всех помещений, занимаемых для отдыха. После всего этого, как и обычно, все собрались в кают-компании,
- Хороший день,- поздоровались и одновременно пожелали члены экипажа друг другу и расселись в креслах вокруг небольшого округлого стола.
Командир, не спавший весь этот отрезок времени, взял слово.
- Сейчас, передислоцируем свои усилия на северо-восток. Начнем с самой оконечности. Необходимо абсолютно отрезать материк от огромного количества ледовой массы. Взрывы будем проводить энергией верхнего порядка. Перемонтируйте блоки управления наземным оборудованием и обезопасьте себя лично от проникновения любого вида иммунопоглотителя. Взрывы назначаю на 12 часов по нашему расписанию. Все. Сейчас время на подготовку и транспортировку необходимого материала. Да, чуть не забыл, надо собрать абсолютные отсеки наших пусковых установок. Они там, внизу. Обнаружение и вытягивание производить электрошоковым дистибулятором. После этого, можно удаляться к северным широтам. Меня поднять за час до назначенного мною срока. Возлагаю это на тебя, Август. У тебя это очень хорошо получается.
- Есть, командир, - кратко ответил тот, кивком головы дополняя сказанное.
- Bce. Зa работу и не забудьте выключить бортовую сигнализацию по уходу. Днем она не нужна.
Сказав это, Основной двинулся в свой отсек, а остальные принялись за дела.
Спустя три часа основные работы по подготовке были закончены, и Август подошел к командиру.
- Уже, - сонно произнес тот, едва-едва приоткрывая глаза.
- К сожалению, да, - с сочувствием произнес улыбающийся радист, понимая, как это тяжело вставать с не отдохнувшей до конца головой.
- Хорошо, иди, я сейчас, - распорядился Э-Клерк, растягиваясь на своей постели, если так можно назвать то, где он отдыхал..
Август кивнул головой и вышел. Основной полежал еще минуты две, а затем, резко встряхнув головой, поднялся и встал.
- Да-а, трудный денек, - выговорил он, - но ничего, проживем и этот, - и Э-Клерк двинулся к своему умывальнику, располагающемуся рядом в соседнем отсеке.
- Командир, все готово к работе, - доложил бортинженер, находящийся у своего рабочего пульта.
- Хорошо, - ответил Э-Клерк, - давайте, подходите к месту первого испытания.
Звездолет немного накренился влево и ушел в сторону точки, намеченной на параметрической доске. Спустя несколько минут он уже был на месте.
- Ну что. С богом, как говорят, - улыбнулся Основной, вспоминая давно забытые ими слова, но все же остававшиеся, как какая-то традиционная уверенность в своей правоте.
- Пуск системы аэродинамического взлета, -
четко прозвучала команда.
- Есть, пуск системы аэродинамического взлета,- повторил голос бортинженера.
- Ввести данные в радиопеленговую сеть.
- Есть, ввести данные в радиопеленговую сеть, - сухо отозвался радист.
- Ввести диоптрическую единицу нормирования подачи траектории полета пусковой установки
- Есть, ввести диоптрическую единицу ПУ, - отвечал голос пилота.
- Слабое торможение пусковых механизмов.
- Есть, слабое торможение ПМ.
- Взвинчивание генератора до максимума напряжения...
Команды звучали одна за другой, отображаясь на действиях и лицах тех, кто в них принимал самое живое участие. Наконец от корабля отделилась несущая часть, и спустя несколько секунд последовал огромной силы взрыв. По крайней мере, так казалось со стороны звездолета.
Льды вздрогнули и обрушились сами на себя. Взрыв продержался несколько минут. Наконец, все стихло и улеглось. На месте образовалась огромная
зияющая дыра, в которую стекала мутноватая жидкость.
- Ну, что ж, начало положено, - сухо сказал командир, - будем продолжать.
И они продолжили. Можно было бы сравнить этот процесс с обычной вспашкой какого-то участка поверхности с той лишь разницей, что вместо орудия пахоты использовалось оружие теплового взрыва, а вместо поверхности - гладь льдов и часть занимаемой парной территории деревьев и кустов.
Все поднималось вверх и исчезало в огромной по своему масштабу проделанной дыре. Но это никого не смущало. Было ясно и так, что это лишь небольшая часть обыденной протекаюшей работы тех, кто заставил планету впервые вздрогнуть от произведенного насилия с их стороны.
Так продолжалось до исхода настоящего дня. Наконец, опоясавшая полюс линия, отделявшая льды от непосредственно материкового грунта, была сделана, и все с облегчением вздохнули.
- Но этого мало, - с огорчением произнес командир, осматривал своих подопечных, - придется поработать вручную, - и он посмотрел еще paз на лица собравшихся в кают-компании.
Никто не проронил ни слова. Все понимали необходимость такого заключения, но все же неугомонный Август спросил:
- А нельзя ли перенести это дело на завтра?
- Почему же, можно, - ответил Основной, - только давайте сначала за оставшееся время выработаем план действий.
И все склонили головы над параметрической картой местности, как бы желая поближе рассмотреть свой участок работы на следующий день.
Спустя полчаса совещание было закончено, и состав экипажа разошелся по своим отсекам. Был назначен новый дежурный из числа не особо занятых в завтрашней операции, и командир, мысленно освободившись от дел, облегченно вздохнул и откинулся на спинку кресла, закрывая на минуту глаза.
- Как хорошо, - думая он про себя, - вот так расслабиться и ни о чем не думать. Все-таки, как ни говори, а усталость и годы берут свое.
У него не было семьи где-то там на своей планете. У него не было какого-нибудь имущества или каких-то материальных ценностей.
0н сам по себе представлял и нес какую-то особую ценность. Ценился ум и рабочие качества, невзирая на что-то еще.
Даже эмоции выглядели вовсе безобидно. Да, и кому они были нужны.
Все прошедшее с ними ранее показывало, что живое умное существо не заслуживает недооценки своих усилий в области здравого смысла. А эмоции как раз и являются такой недооценкой.
Прошло два дня их безымянного участия в стратосфере другой, инородной по своему структурному составу планеты. Что сделано и что не сделано - об этом судить им самим. Никто не торопил, никто не приказывал.
Но был ум или здравый смысл, который все-таки подгонял возродить самостоятельное живое. И это все понимали. Без слов, без каких-то уговоров. Молча, просто глядя друг другу в глаза. Мысли не требовали того скудного доктрического описания. Они проносились между обладателями умственных начал и простирались до самой последней молекулы в анатомической консервации тел.