ДОНЬЯ ПРУЭЗ Вы не поедете со мной?
ДОН ПЕЛАЙО Я не смогу.
Мне придется заняться Северными областями.
ДОНЬЯ ПРУЭЗ Что вы дадите мне в помощь для выполнения этой миссии?
ДОН ПЕЛАЙО Ни солдат, ни денег.
ДОНЬЯ ПРУЭЗ Знаете ли вы, о чем говорил мне дон Камильо накануне своего отъезда и что я выслушала?
ДОН ПЕЛАЙО Могу себе представить.
ДОНЬЯ ПРУЭЗ Сколько времени я должна буду охранять вашу крепость?
ДОН ПЕЛАЙО Столько, сколько понадобится.
ДОНЬЯ ПРУЭЗ Вы так доверяете мне?
ДОН ПЕЛАЙО Да.
ДОНЬЯ ПРУЭЗ Я только женщина. И я одна должна буду защищать эту крепость, затерянную между морем и песками,
Да еще рядом с предателем, единственное желание которого — навредить вам?
ДОН ПЕЛАЙО У меня нет никого другого, Пруэз.
ДОНЬЯ ПРУЭЗ Я не могу согласиться.
ДОН ПЕЛАЙО Я знаю, что в душе вы уже согласны.
ДОНЬЯ ПРУЭЗ Дайте мне время подумать.
ДОН ПЕЛАЙО Лошади готовы. В путь! Идите же переоденьтесь!
СЦЕНА V
ВИЦЕ–КОРОЛЬ, СЕНЬОРЫ, АРХЕОЛОГ, КАПЕЛЛАН
Римская Кампания. Аппиева дорога.
Группа дворян, среди них Вице–король Неаполя, Они расположились на разбросанных повсюду обломках античного храма, от которого уцелели только колонны. Посреди высокой травы можно различить барельефы и надписи на них. Закат солнца, воздух как будто наполнен золотым свечением. Вдали виднеется строящийся собор Святого Петра, весь в лесах. Здесь и там лошади и поклажа, которыми занимаются слуги.
ПЕРВЫЙ СЕНЬОР А между тем господин французский канцлер со своими войсками возвращается, гарцуя, по виа Номентана.
ВТОРОЙ СЕНЬОР … Выдвинувшись к северу на то же расстояние, что мы к югу.
ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ
Я ему посоветовал вспомнить о нас, когда он в последний раз увидит собор Святого Петра — наши взгляды несомненно пересекутся.
ПЕРВЫЙ СЕНЬОР Ему нет надобности в святом Петре, чтобы помнить о вашем Высочестве.
ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Вы полагаете, что преимущество осталось за мной?
Ба! Это одно из тех незначительных соглашений, что оставляют обе стороны разгоряченными и недовольными.
Приходится переделывать их каждые сорок шесть месяцев под звон клинков наших охранников,
Чтобы навести хоть немножко порядка в наших запутанных наследственных отношениях.
ПЕРВЫЙ СЕНЬОР Наследие Карла Смелого.
ВТОРОЙ СЕНЬОР Разве мы не добавили к нему несколько премиленьких кусочков?
ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Однако закройщики, что нам их приточили, переругались. У меня плохие новости из Индий.
ПЕРВЫЙ СЕНЬОР Увы! Почему собственно не отправить туда вашу милость?
Вместо этого неуловимого Родриго, которого король упорно продолжает разыскивать?
ВИЦЕ–КОРОЛЬ НЕАПОЛЯ Мое место здесь, в центре мира — у подножия этой колонны в море, что держит на себе всю Европу.
Ни исламу не удастся поколебать ее, ни движению неистовых народов Севера, что оспаривают друг у друга эту Италию, куда через венец Альпийских гор ведут все дороги и которая стягивает в одной руке все нити и все струны.
Сильнейшему в Европе больше всего нужна Италия, а Италии нужен он.
ВТОРОЙ СЕНЬОР В который раз, благодаря вашему Величеству, в Риме вновь воцарится мир.
Француз, бранясь, увел свои войска, и пока на ступенях Ватикана разодетые в меха послы Руси встречаются с посланниками Индий и Японии,
Легаты нового понтифика готовятся отъехать в Тренто.
ПЕРВЫЙ СЕНЬОР И вскоре новый купол Святого Петра подобно огромному пшеничному стогу вознесется над неоглядной Европой[34].
АРХЕОЛОГ
Риму неплохо и на своем месте. Что же до меня, я счастлив вновь увидеть Неаполь
И его звонкоголосый народ, который Аполлон и Нептун не перестают перемешивать и ворошить, подобно толстосуму, что двумя руками шарит в мешке с пистолями.
ВТОРОЙ СЕНЬОР Но разве вы, господин ученый, не имеете дел больше с мертвыми, чем с живыми?
АРХЕОЛОГ Ужели называете вы мертвыми живые изваяния из мрамора и металла, что извлек я из лавы? Они больше чем живые, они бессмертны!
Наши сущности, по образу и подобию Божьему вылепленные, порученные в течение веков архивам вулкана, в сравнении с которыми мы сами лишь слабые копии!
34
В оригинале “Атласного башмачка”, так называемой рукописи Bodmer (Antoinette Weber–Caflisch. Le soulier de satin de Paul Claudel, ed. critique, v.i, Annales de L’Universite de Besanon, 334, Les Belles Lettres, 1987) можно прочитать indivisible, “неделимой”, что, как нам кажется, больше соответствует мировоззрению Клоделя, чем “ invisible” (неоглядной), как можно прочитать в издании de la Pleiade.