— Дима, ты один? — Лебедев скользнул взглядом по стальным близняшкам и посмотрел за спину Сеченова, убеждаясь, что более в лаборатории никого нет. — Это хорошо. Присаживайся.
Он молча кивнул роботу-ассистенту, и тот немедленно прикатил для академика такое же операторское кресло. Сеченов уселся в него и надел на голову второй нейроинтерфейсный шлем, подключаясь к тубе преобразователя.
— Смотри, что я получил час назад. — Лебедев серией коротких касаний дал команду аппаратуре воспроизведения. — Послушай внимательно. Вероятность совпадения модуляции с реальностью — 94,87 процента. Принципиальное содержание смодулированных радиоволн подтверждено теоретическими расчётами.
Операторский шлем принял сигнал от нейрополимера, передал его в наушник, и Сеченов сначала услышал шум эфира, а затем на него обрушился поток информации.
Некоммутативная математика до сих пор оставалась непаханым полем в науке. Даже сам Лебедев признавался, что находится лишь в начале пути. Однако созданный им принцип расчёта и последующей модуляции простейших радиоволн, которые будут с наибольшей вероятностью распространяться в ближайшем будущем, время от времени приносил осмысленную информацию.
Обычно этой информацией оказывалась непритязательная развлекательная музыка, чаще бессмысленный радиошум. Но иногда модуляция давала отрывочную, очень короткую, но вполне понятную имитацию неких новостных передач. Однако такого, как сейчас, слышать ещё не приходилось. Сеченов потрясённо вслушивался в голоса разных дикторов на разных языках, сменяющих друг друга в коротких обрывках радиоволн.
— Я применил фильтры, рассортировал отрывки по смысловым сегментам и занёс всё в расчётно-аналитическую программу, — объяснил Лебедев. — Сейчас ты услышишь результат и увидишь его интерпретацию на экранах.
Профессор коснулся пары сенсоров, и какофония обрывков сменилась чередой более длинных и понятных фраз. Сеченов замер, одновременно слушая голоса и вчитываясь в поток данных, быстро бегущих по широким мониторам.
— Вот эта война, — Лебедев указывал на хронологический график будущего, окрасившийся всплесками ядовито-красных линий смертельной опасности, — произойдёт во Вьетнаме. Вероятность совпадения — пять девяток, 99,999 процента. Дальше ещё несколько, их точно идентифицировать не удалось, там вероятность порядка шестидесяти процентов. Вот это — война в Афганистане. Вероятность тоже пять девяток. Дальше, самый пиковый всплеск, это развал СССР. Пять девяток. Сразу после этого больше десятка войн по всей нашей территории и ещё столько же по миру в разных частях. Вероятности не однородны, точно спрогнозировать не могу. Ещё выше, тут и тут, снова войны. Пять девяток. Судя по словам дикторов, это в какой-то Чечне. Предположительно, это новое административное образование на месте нынешней Чечено-Ингушской АССР. Точнее сказать сложно. После этого всплески перемещаются на юго-восток, они следуют практически непрерывно в районе аравийского полуострова, африканского побережья и далее вглубь континента. В какой-то момент начинаются глобальные эпидемии, но это никак не сказывается на увеличении сплочённости мира. Вот тут и тут — смотри на левый экран, там предположительная интерпретация — ещё две кровавые войны. Потом порядка двадцати слабых всплесков, некая всеобщая блокада, полная изоляция и непрекращающиеся нападки со всех сторон. Затрудняюсь определить, что это, но длится довольно долго. И вот здесь финал.
— Как это — финал? — опешил Сеченов.
— Ядерная война, — хмуро объяснил Лебедев. — Всеобщая. Третья мировая.
— Ошибки быть не может?
— Всё может быть, — Лебедев мрачно пожал плечами. — Это же модуляция. Имитационный расчёт. Но аналитический алгоритм расчёты подтверждает.
— Какова вероятность?
— Девяносто девять и девять в периоде, — ответил профессор. — После этого всплеска я не смог смодулировать никакой активности. Всё обрубается и тишина. Только сильный фон помех. Причины могут быть различны, одна из них — высокое радиоактивное заражение местности.
— Я тебя понял, Алексей… — Сеченов медленно стянул с головы нейрошлем. — Засекреть всё. От всех вообще. Оставь информацию только в нейрополимере, все следы компьютерного кода уничтожь. Я загляну к тебе позже и изучу всё подробно…