Через неделю тревога полностью развеялась. Было разрешено пить кокосовое молоко и плескаться у берега.
Вылезшие из укрытий пальмовые крабы торжественно шествовали по пляжу, пристально вглядываясь круглыми глазами в ползавших по песку собирателей. По программе биологам отвели шесть недель на сбор и составление коллекции представителей местной флоры и фауны (…)
Радиобиологическая группа обрабатывала доставленные образцы на борту плавучей лаборатории «Чилтон». В общей сложности было произведено 5883 анализа (…)
В подобных условиях можно было осветить лишь факты, лежавшие на поверхности, и, хотя окончательные выводы делать было рано, от ученых настоятельно требовали хотя бы предварительного диагноза.
Он выглядел следующим образом: год спустя после операции «Перекресток» констатировалось отсутствие отрицательных последствий радиоактивности; не наблюдалось каких-либо заметных отклонений от известных биологических норм.
Через три недели после теста «Бейкер» в 1946 г. установлено было, что растения сильно заражены, а жизнедеятельность рыб и моллюсков значительно ослаблена.
Год спустя, при повторном обследовании радиоактивной зоны, оказалось, что упомянутые признаки практически исчезли. На обитаемом острове, равно как и в водах лагуны, остаточная радиация продуктов распада (…) была столь незначительна, что приближалась к природному уровню радиоактивности земной атмосферы и океана. Жизнь била ключом не только на отмелях и возле рифов, но даже в непосредственной близости от затонувших судов-мишеней».
Поразительное выздоровление. Выходит, пугало века, нагнавшее столько страха, не причиняло особого вреда? Глаза биологической экспедиции, призванной определить эффективность «абсолютного оружия», записал в своем отчете:
«Основной вывод, сделанный в результате проведенного обследования, показывает, что атомные взрывы причиняют весьма незначительный ущерб растительному и животному миру затронутых районов» [11].
Сразу же замечу, что Андре Кутен не «агент американского империализма», а либерал, в своей книге резко критикующий политику правительства США.
Тем не менее на Бикини удалось обнаружить и источник загрязнения. В 1946 г. для проведения подводного взрыва ядерное устройство было подвешено в водолазном колоколе под днищем баржи LCM-60.
«Прямо по вертикали под судном-носителем донные отложения состояли из ила и останков светлых водорослей, которые покоились на темном слое, представлявшем собой смесь водорослей коричневого цвета и песка. Главным очагом заражения была тина. Радиоактивные осадки в основном скопились в верхнем слое, на глубине от полутора до трех метров, хотя кое-где радиация прослеживалась почти до самого «пола» лагуны. Тина покоилась на 60-метровой глубине, обволакивая затонувшие корпуса судов»[12].
Автор не претендует на подробное исследование воздействия ядерных взрывов на экологию, но взрывы ядерных бомб мощностью 20–40 кт в Хиросиме, Нагасаки, на атолле Бикини и на Тоцком полигоне показывают, что действие их относительно ограничено на экологию даже в непосредственной близости от эпицентра. В результате и западные, и наши военные специалисты в 1950-х годах пришли к однозначному выводу, что ядерная война возможна. Другой вопрос, какой она должна была быть.
Глава 3. Война тотальная или локальная?
Официально началом «холодной войны» считается знаменитая речь Уинстона Черчилля 5 марта 1946 г. в США в городе Фултоке (штат Миссури), где он ратовал за войну против коммунизма.
Черчилль заявил, что миру угрожает прямая и непосредственная опасность новой мировой войны и тирании, и что причиной этой угрозы является Советский Союз и международное коммунистическое движение, и предложил создать «братскую ассоциацию народов, говорящих на английском языке. Это означает особые отношения между Британским содружеством наций и империей, с одной стороны, и Срединными Штатами — с другой… Это должно сопровождаться сохранением нынешних условий, созданных в интересах взаимной безопасности, путем совместного использования всех военно-морских и авиационных баз, принадлежащих обеим странам во всем мире. Это, возможно, удвоило бы мобильность американского флота и авиации. Это значительно увеличило бы мощь британских имперских вооруженных сил» [13].
В.Г. Трухановский писал: «Черчилль предложил применить силу против СССР, и притом срочно, пока США имеют атомную бомбу, а Советский Союз еще не изготовил это оружие. Его уже не удовлетворял традиционный английский принцип баланса сил, когда Англия, используя одну страну против другой, проводила свою политику на Европейском континенте. «Наша старая доктрина равновесия сил является несостоятельной, — говорил Черчилль. — Мы не можем позволить себе полагаться на незначительный перевес в силах». Теперь он сформулировал новую политику, ставшую впоследствии известной как политика «с позиции силы» [14].
Сама по себе речь отставного политика, благо Черчилля на выборах 5 июля 1945 г. лихо прокатили английские избиратели, проголосовав за лейбористов, мало что значила. Но рядом с Черчиллем стоял действующий президент США Гарри Трумэн, полностью одобривший оратора.
Воинственная речь Черчилля была по достоинству оценена в Советском Союзе. В интервью корреспонденту газеты «Правда» И.В. Сталин заявил, что «по сути дела г. Черчилль стоит теперь на позиции поджигателей войны. И г. Черчилль здесь не одинок — у него имеются друзья не только в Англии, но и в Соединенных Штатах Америки». Далее в интервью отмечалось, что своим выступлением в Фултоне Черчилль поразительно напоминает Гитлера: «Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Г-н Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира… По сути дела г. Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда все будет в порядке, — в противном случае неизбежна война… Несомненно, что установка г. Черчилля есть установка на войну, призыв к войне с СССР»[15].
В годы «холодной войны» (1946–1991) обе стороны фактически пели в унисон арию Маркса о том, что де история — это борьба классов, и что, мол, суть конфликта в борьбе коммунизма («всего передового человечества») против капитализма («свободного мира»). На самом деле имела место борьба элиты США и Англии за господство над всем миром. Сталин, и его преемники, пытались закрепить и расширить позиции СССР в мире, но никогда не планировал установления господства над миром.
История в конце XX века расставила все точки в этом великом споре. Рухнул Варшавский пакт, распался Советский Союз, вооруженные силы России стали на порядок, если не на два порядка, количественно и качественно слабее вооруженных сил Советской армии. Еще больше упал «дух войска», который еще Лев Толстой считал решающим фактором победы. Нет никакого сомнения, что, к примеру, в 1950 г. русский солдат пошел бы в атаку с криком: «За Родину! За Сталина!» И пошел бы охотнее, чем в 1945 г. А вот после 1991 г. пошли бы наши дивизии в бой с криком: «За Ельцина! За Путина!»[16]?
Казалось бы, коммунистическая угроза исчезла, так, соответственно, должно исчезнуть и НАТО, а его главные участники снизить на порядок затраты на оборону. Но, увы, все происходит наоборот. Затраты США и Англии на оборону растут, а НАТО существенно расширилось и собирается расширяться впредь. Риторический вопрос — зачем?
Для приличия руководство НАТО утверждает, что теперь, мол, блок переориентировался на борьбу с террористами и т. д. Но зачем для борьбы с террористами нужно содержать десятки дивизий в Центральной Европе, тысячи танков и самолетов?!
Понять сей казус могут лишь люди с исключительными умственными способностями, как наше «мудрое» правительство и наши не менее «мудрые» генералы.
После распада СССР вооруженные силы США ежегодно вторгаются в независимые государства, расположенные в тысячах километрах от их границ; Афганистан, Сомали, Боснию, Сербию, Ирак и т. д.
16
Чечня, понятно, не показатель. Там большинство комбатантов воюют за деньги и за хорошие деньги.