Рассказывает волшебница Эгле
Будем знакомы – раса волшебница, возраст тридцать девять реальных лет и семь игровых, в жизни я вам не понравлюсь. Классическая кошатница в возрасте немного за тридцать, настолько отчаявшаяся в личной жизни, что перестала брить ноги и начала носить жуткие бордовые юбки в пол. Зато я хороший психолог, и может быть поэтому, увидев столько мужской фобии, страха и психопатии, я не спешу с кем-либо из них связывать свою жизнь. Даже на время. Хороший психолог – я имею в виду не обывательский смысл этих слов. Я именно дипломированный специалист, час работы с которым стоит трехзначную сумму в евро, и на спрос жаловаться не приходится. С другой стороны, иногда хочется, чтобы кто-то из мужчин нарушил безупречную чистоту моей кухни или ванной (особенно перед тем, как в гости заходят подруги или мама).
Почему я стала именно психологом? Все началось в мои реальные семь, когда я не думала о таких страшных цифрах, как тридцать девять. Юный психопат Олежка, с которым я познакомилась в первый же школьный день, изменил всю мою жизнь. Я его запомнила по итогам первого класса, как заводилу разнообразных пакостей и любителя драться, в том числе с девчонками. После того, как он первого же сентября помочился в нашу песочницу, я решила, что хуже быть уже не может.
Однако с каждым днем, неделей, месяцем и годом его чёрный талант разворачивался всё сильнее. Каждую перемену он и двое его друзей с холодностью естествоиспытателей старались довести меня до срыва и слёз. При этом они поступали всегда умно, не оставляя синяков и не портя мои вещи, тетради и учебники. Я пыталась, как советовал папа, смеяться над ними – безуспешно. Пробовала игнорировать – но невозможно игнорировать, когда тебя внезапно бьют линейкой между лопаток, и через секунду после того сидят с ангельскими личиками – в готовности повторить эту операцию хоть сейчас.
Жаловаться учителям? Я ещё застала реликтов тех времён, которые ничего не видят вокруг себя и готовы годами хвалить Олежку за честность, потому что он один раз сознался в подделке отметки, а Славика за трудолюбие, потому что он постоянно вызывается позвать директора или принести воды для полива цветов (правда, на самом деле он успевает забежать в туалет покурить спайса, но кого это интересует, обычная школа две тысячи десятых).
Им, то есть, Олежке и двум его подпевалам – Роме и Славику нравилось в жизни многое. Спайс, мотороллеры, пикники и шашлыки на природе, юмор в социальных сетях, хулиганство в духе Алекса из «Заводного апельсина», ну и методично, цинично унижать старых и малых, а также девушек и тех, кто не может за себя постоять. Они не много придавали внимания своим шуткам, в то время как я заполняла обидами тетрадь за тетрадью. В конце концов у меня даже появилась кое-какая классификация по буквам:
А. Когда меня задевают за внешний вид, например, за кривые зубы, прыщи или старомодное платье.
Б. Когда шутки, невинные с виду вопросы и подначки касаются туалетно-сексуальной тематики, и почему-то у ребят очень тесно было связано одно с другим.
В. Когда пытаются вызвать во мне чувство отвращения, например, показывая или рассказывая какую-то гадость.
Г. Когда передразнивают голос или коверкают слова, к чему я тоже была чувствительна.
Буквы, посвящённые обидам. Целые тетради, посвящённые буквам. И номерам. Один. Олежка. Два. Рома. Три. Славик… В игру меня привело желание узнать, как там обставлено дело с такими психопатами, как Олежка. Если создатели игры не разбираются в психологии и поощряют маньяков, самое время для меня написать несколько статей в журналы и обоснованно раскритиковать эту Школу: подзаработать на модной теме виртуальной реальности, создать немного шумихи, в позитивном смысле, вокруг себя.
Возможно, психопатов и безумцев здесь можно определить заранее, и подействовать на них хотя бы через игру – хотя бы? Нет же, это в жизни ты до него доберешься вряд ли, а в виртуальном пространстве он придет к тебе сам. Хм, это уже тема для академической работы, ну из тех, что с таблицами и графиками. Если же газеты не врут, и город с его персонажами создает в основном Искусственный интеллект, было бы интересно узнать, какая психология может быть у полностью виртуальных, цифровых граждан. Здесь мне уже мерещилось нечто вроде красной ковровой дорожки, по которой я, на высоких каблуках иду навстречу изданию своей научно-популярной книги в красной обложке. Впрочем, для написания такой объемной работы я довольно ленива, но мечтать, как говорится, не вредно.