— Чего звал, Василич?
Вострецов с Качалиным были знакомы свыше 20 лет, вместе пришли на предприятие после окончания вузов. Правда, вузы у них были разными. Вострецов закончил «Бауманку», а Качалин местный политех.
Вместе дружили семьями. Даже назначение Вострецова на должность директора никак не помешало их отношениям.
— Федорыч, надо избавляться от ведомственного жилого фонда, — ответил Вострецов. — Экономика должна быть экономной, как сказал уважаемый Леонид Ильич Брежнев…
— Не приходя в сознание, — добавил, хохотнув Качалин.
— Ты поаккуратней со словами-то, — заметил Вострецов, пряча улыбку.
— Да ладно тебе, Василич, — отмахнулся Качалин. — Маразм же чистой воды…
— Маразм не маразм, — вздохнул Вострецов. — А мы на предприятии должны показать исполнение решений партии и правительства, в том числе насчет экономики, которая, — он саркастически скривился, — экономная.
— Поэтому, — продолжил он. — Мы передаем с баланса завода на баланс города все служебные квартиры. Их у нас осталось 9 штук.
Качалин ухмыльнулся, кивнул.
— Только сделаем это по-умному, — добавил директор. В этот момент в кабинет без стука вошла начальник Центральной заводской лаборатории Зоя Михайловна Курченко:
— Разрешите, Николай Васильевич?
— Проходите, Зоя Михайловна, — Вострецов указал рукой на кресло. — Присаживайтесь, пожалуйста.
Он обратился к Качалину:
— Дмитрий Федорович, подожди одну минуточку, ладно?
Качалин развел руками, мол, можно подумать, у него был выбор.
Вострецов вытащил из нагрудного кармана пиджака целлофановый пакетик с темно-коричневым то ли катышком, то ли горошиной внутри.
— Зоя Михайловна, — директор протянул пакетик начальнику ЦЗЛ. — Сделайте, пожалуйста, максимально всесторонний анализ этого вещества.
— А что это? — спросила Зоя Михайловна. — В смысле, органика, нет? На что акцентировать исследование?
— Скорее всего это органика, — кивнул Вострецов. — Акцент исследования — выяснить степень опасности для живого организма. Афишировать не стоит.
Зоя Михайловна пожала плечами:
— Хорошо, завтра к концу рабочего дня предварительные результаты будут готовы.
— Можно не спешить, Зоя Михайловна, — махнул рукой директор. — Завтра, послезавтра… Главное, сделайте. Хорошо?
После того, как Зоя Михайловна закрыла за собой дверь, Вострецов продолжил:
— Надо перевести жилой фонд на баланс города. Но прежде всего мы эти квартиры распределим своим нуждающимся работникам. Кто там из наших заводчан живет сейчас, те пусть живут. А вот посторонних надо выселить.
— Как же, — засмеялся Качалин. — Выселишь ты их! Там сотрудник УВД живет с семьей по ходатайству УВД. Журналист областной молодежной газеты заселен по письму обкома ВЛКСМ. Преподаватель политеха с семьей. Тоже по ходатайству, только вуза. По письму горкома партии уже второй год живут два их инструктора. Твою подругу еле заселили… — продолжил он уже вполголоса с улыбкой.
— Никаких ходатайств, — отрезал Вострецов. — Сделаем по-хитрому. Объявишь о проведении ремонта. Потом, дескать, после ремонта заселим обратно. А сейчас, извините, в течение 2-х недель пусть освобождают помещения.
— А после ремонта, — подхватил Качалин. — Мы квартиры быстренько раздадим рабочим.
— Да не будет никакого ремонта, — отмахнулся Вострецов. — Оно тебе надо? Главк допзатраты не одобрит и всё.
— Это точно, — осклабясь, кивнул Качалин. — Главк у нас допзатраты не любит выделять.
— Только тихо, — вполголоса сказал Вострецов. — Чтоб раньше времени ни одна душа… Готовь документы. И еще, — он усмехнулся, — прежде, чем распределять, все квартиры переводи в директорский фонд. Я сам их распределять буду.
— Чтоб всяких прихлебателей из парткома-профкома отсечь, — согласился Качалин. — Всё равно скандал будет.
— Не будет, — отрезал Вострецов. — Квартиры выдадим исключительно рабочим завода. И пусть кто-нибудь попробует что-либо сказать.
— Кстати, — заметил Качалин. — Когда будем раздавать квартиры, надо будет журналистов пригласить. С одной стороны, как ты говоришь, экономика должна быть экономной. А с другой, рабочий класс получил поддержку администрации предприятия. Да и всегда можно сослаться на требования Главка, в конце концов. Против министерства никакой горком слова не скажет.
— Именно! — согласился директор.
— Кстати, как ты себя чувствуешь? — вдруг поинтересовался Качалин. — Ты ж в Москву на операцию собирался.
— Не будет операции, Дим, — отмахнулся Вострецов.
— Да ты что? — Качалин даже привстал. — Так всё серьезно?