— Спокойно, — коротко бросил куратор, не отрывая глаз от дороги. Его голос был как сталь, и он совсем не нервничал. — Главное спасти вашего друга, так? Держи его крепче, Евгений, и не давайте ему вырубиться!
Я стиснул зубы.
Юки дышал тяжело, рвано, его веки подрагивали, а кожа на лице становилась всё холоднее. Смотрел на него и чувствовал, как внутри всё сжимается — парень выглядел так, будто вот-вот отключится. Он вяло шевелил губами, но слов было не разобрать.
Димон сидел рядом, его руки слегка тряслись. Он то и дело хватал Юки за плечо, а голос дрожал, срываясь на хрип.
— Борись, братан, держись, не вырубайся, — бормотал лучник, близко наклоняясь к Юки. — На месте почти!
Машина резко вильнула, шины завизжали, и я чуть не влетел головой в стекло.
Василий вывернул руль, уходя от встречного грузовика, который засигналил так, что уши заложило. Водитель высунулся из окна, орал что-то матерное, но мы уже пролетели мимо.
Сзади сирены не отставали, и я заметил, как в зеркале мелькнула ещё одна патрульная машина, нагоняя нас.
— Их там двое уже, — заорал я, чувствуя, как сердце колотится так, будто хочет пробить и без того треснутые рёбра.
— Я сказал, спокойно, с патрулём разобраться проблем вообще нет, — так же спокойно ответил куратор. — Следите за Митиноши.
Димон с удивлением посмотрел на меня, а я заморгал — Василий знал фамилию Юки. Впрочем, чему тут уже удивляться?
Мы пролетели очередной перекрёсток, пешеходы шарахались в сторону.
Василий вновь вывернул руль, и мы влетели в узкий проулок, едва не задев мусорные баки. Их металл загремел, когда мы задели их бампером, и я услышал, как один из них покатился по асфальту.
Юки слабо шевельнулся, его губы шептали что-то неразборчивое. Прижал ладонь к ране сильнее, но тщетно — кровь продолжала просачиваться между пальцами.
Димон смотрел на него, и я видел, как его лицо искажается от тревоги. Он стиснул зубы так, что я услышал скрип, а его руки мёртвой хваткой вцепились в плечо Юки. Будто он пытался передать ему свою силу.
— Эй, Юки, эй эй! — зачастил я, шлёпая его по щекам. — Не вырубайся, твою мать!
Наконец, Василий свернул в какой-то заброшенный проулок, окружённый сплошными рядами ржавых гаражей. Один из них был открыт, и внедорожник с визгом затормозил прямо перед ним, подняв облако пыли.
Внутри гаража я увидел мужчину — высокий, с короткой стрижкой, в простой серой футболке и джинсах. Его лицо показалось суровым, таких я уже встречал — будто человек, который повидал слишком много дерьма в этой жизни.
Он стоял у металлического стола, больше похожего на операционный.
Вокруг было пусто — ни инструментов, ни света, только голые бетонные стены, покрытые трещинами, и этот стол, который выглядел так, словно его только что дотёрли до блеска.
— На стол его тащите! — скомандовал Василий, выскакивая из машины. Его рубашка была порвана на плече, кровь сочилась из раны, но он двигался так, будто это царапина.
Сирены всё выли, и он рванул навстречу патрульным машинам, которые с визгом тормозов останавливались в проулке. Из машин выскочили гаишники с пистолетами наготове. Один из них что-то заорал, наставляя на куратора ствол, но тот даже не замедлился. Шёл к ним с такой уверенностью, будто он тут главный.
Но нам было не до этого — мы с Димоном, не оглядываясь, подхватили Юки.
— ММММММАА, — взвыл парень, его тело обмякло, а голова безвольно мотнулась.
Димон дышал так, будто пробежал марафон, но мы держали товарища крепко, будто боялись, что тот сейчас просто растворится.
Мы затащили его в гараж и уложили на стол.
Мужчина молча шагнул вперёд. Его лицо было сосредоточенным, брови нахмурены, а глаза смотрели на Юки так, будто он решал сложную головоломку.
— Ну лечи уже! — крикнул Димон, а я положил руку ему на плечо, призывая молчать. Однако лекарь даже не обратил на нас внимания.
Он вытянул руки над телом, и мы с лучником замерли, когда его ладони начали светиться ярким зеленоватым светом. Свечение стало таким плотным, что казалось, будто воздух вокруг дрожит.
Рана Юки выглядела просто кошмарно. Глубокий разрез на боку, от которого куртка разошлась как рваная бумага. Кровь сочилась тёмными струями, обнажая разорванные мышцы, которые шевелились как живые, под кожей. Я увидел что-то белое — но откуда там кость? Или это жировая ткань?
Кровь текла так обильно, что я думал, будто её просто невозможно остановить. Димон сглотнул, но не мог отвести взгляд. Я же сжал кулаки так, что ногти впились в ладони чуть ли не до крови.