Луиза перевела взгляд на руки. Вот два кольца, они сохранились, это хорошо, может помочь. Она сделала пометку в блокноте и щелкнула затвором фотоаппарата. А затем присмотрелась повнимательнее, и ей вдруг стало холодно под душным асбестовым рабочим комбинезоном.
Ладони погибшей слиплись в молитвенном жесте — для такого случая это было типично. Но они что-то сжимали и прижимали к похожей на черную стиральную доску груди. Это что-то было кремировано вместе с Барбарой Флорио, но в отличие от нее погибло не полностью, потому что одна из частей была керамической.
— Что за чертовщина? — пробормотала она.
Работавший с другой стороны постели Дэвид Кэнделл поднял глаза.
— Что-то нашла, Луиза?
Стайглитц потрогала предмет кончиком карандаша. Действовать следовало очень осторожно, потому что кисти рук, особенно истончившиеся пальцы, были невероятно хрупкими, их ни в коем случае нельзя было потревожить.
Наконец она поняла, что прижимает к себе сгоревшая женщина.
— Боже мой, — проговорила Луиза. — Иди, взгляни на это.
Катманду
— Доктор Кэри! Извините, что побеспокоил.
Ребекка подняла голову. Она, кажется, слегка задремала. У постели стоял мужчина, европеец, в фетровой шляпе с широкими мягкими опущенными полями и куртке. И то и другое мокрое, потому что за окном лил дождь.
— Добрый день.
Мужчина снял шляпу. При этом обнаружились седая голова, мокрые седые усы и красное обветренное лицо.
— Меня зовут Франклин Барбер. Я из американского посольства в Катманду. Приехал вас проведать. Как ваши дела?
Он протянул холодную влажную руку, которую она быстро пожала.
— У меня все в порядке, спасибо.
— Это прекрасно. — Барбер присел на стул рядом и поставил на ее столик полиэтиленовый пакет. Из него торчало несколько американских журналов.
— Я подумал, вам захочется узнать последние новости.
— Вы очень добры.
За окном потемнело, собиралась гроза. Очередная. В палате тоже очень быстро стало темно. Под потолком замигала, включаясь, лампа дневного света, тут же все обесцветив. На окно обрушился ливень, а вскоре прогромыхал гром. Гость сделал жест мокрой шляпой в сторону гипсовой повязки.
— Сильно мешает?
— Как будто в постель положили пушку. — Она улыбнулась. — Ничего, это переносимо.
— Хорошо. Я говорил с доктором Сингхом, вам придется задержаться в Катманду по крайней мере на месяц.
— Я знаю.
— В этом году не повезло с погодой, — продолжил Барбер. — А вообще летом в горах пурга не редкость. Здесь, знаете ли, каждый год кто-нибудь гибнет. Я имею в виду из наших.
Ребекка кивнула.
— Мне повезло.
— Это верно. Мне звонили ваши родители. Они очень беспокоятся. Ваш отец прислал это. Пришло сегодня утром с дипломатической почтой.
— Спасибо. — Она положила тяжелый пухлый конверт на столик рядом с пакетом.
Франклин Барбер изучающе смотрел на Ребекку. Сенатор Кэри был большим человеком, а вообще-то привычки навещать каждого американского туриста, заболевшего в Катманду, у Барбера не было.
— Первое, что хотелось бы сделать, — проговорил он, — так это сегодня или в крайнем случае завтра перевести вас в международную клинику в Наксале.
— Я довольна тем, как меня лечат здесь, — сказала она.
Он не скрывал удивления.
— Но ведь там американские врачи. И условия намного лучше. Разве вы не видите, какая это примитивная больница? В конце концов, окружение у вас там будет соответствующее. Я имею в виду пациентов. Кстати, сейчас почти все сплошь альпинисты. С обморожениями, с переломанными костями, с переохлаждением организма.
Для Ребекки все это было не так уж привлекательно, как со всей очевидностью казалось Барберу. Желания общаться с богачами, купившими по каталогу восхождение на Аппапуну или Эверест, совершенно не было.
— Я обдумаю ваше предложение, — ответила она. — Спасибо.
— В тот же день, когда вы сюда поступили, вас осмотрел наш врач из посольства. Вы, наверное, этого не помните. Он сказал мне, что Сингх в основном все сделал правильно.
— Доктор Сингх хороший врач, — сказала она. Выражение «в основном» ей не понравилось.
Лампа замигала и постепенно погасла. Палата погрузилась в темноту. От оглушительного удара грома зазвенели оконные стекла. Ребекка услышала в темноте голос Барбера:
— Доктор Кэри, сегодня я буду разговаривать с вашим отцом. Могу я сказать ему, что у вас все в порядке? Что вы довольны лечением?