- Вот представь прибываешь ты на границу и тут такой феномен ходит, по-другому назвать не могу. Я же говорил про цвет кожи, а веснушки тоже встречаются далеко не у каждого эльфа. Для нас родинка — это нонсенс, а тут всё тело усыпано маленькими предателями. А волосы посмотри на них, ты же дружок стареешь от такой жизни, у нас только миновав тысячный юбилей у нас вылезет седина. А глазёнки, вот честно я не встречал таких.
- Что с глазами не так?
- Они серые, почти белые. Даже прокляв эльфа не добьёшься такого оттенка. Ты уникален. Таких как ты они не видели, вот и рассматривают как диковинку. Ты, красив, даже по-женски красив, вот они и любуются тобой.
Со временем сыворотка для окраски волос кончилась не то чтобы её невозможно было найти просто мне так больше нравиться, да и любопытному Лэю не объяснишь, почему седина то появляется, то исчезает. Эльф стал мне другом за эти пять лет, а узнав, что я сирота предложил защиту своего рода, но я отказалась. Для начала я должна выяснить кто я, а позже принимать защиту древнего эльфийского рода. Да и не красиво будет, когда он узнает мой истинный облик и пол. Поиск моей расы в библиотеке Огмы не дал результатов. Вымершие или на грани вымирания расы не имели ничего общего со мной. Ни внешне, ни физически (устойчивости ко всему и быстрой регенерации). Бард, богом язык не повернётся его назвать, старался помочь, ему и самому было интересно что такого было во мне что разглядел Шанатар.
За всё это время я не постарела ни на день, как и мои друзья. Мадитус не смотря на свою молчаливую суровость был добор ко мне. Помню, как зайдя в кузницу дворф широким жестом велел выбирать. Старший из братьев был не только отличным воином, но и достойным кузнецом. Так в однотонной гамме оружия я заметила мерцание копья, скромно представленного к стене. Широкий в тоже время длинный и плоский металлический наконечник с двумя клыкоподобными выступами у основания был насажан на длинную плетёную рукоять из более лёгкого металла. Протазан – оружие редко выбираемое, но от того не менее искусно выполненное. Иногда мои тренировки были спарены с Мадитусом. Он и Тейниор обучали меня разным видам ведения боя и множеством вариаций и нюансов выбранного мною оружия.
С каждым годом призывников становилось всё меньше, лишь последние месяцы их поток не прекращался. Раз в пару дней приезжала повозка с припасами и новыми бойцами. Эта активность вызвала среди солдат немало споров и сплетен, но большинство сходились в одном грядёт, что-то масштабное. Некоторые поговаривали о излишние паранойи императора, другие же о скорой атаке Вечно Зелёного Леса ограждаемый земли дроу.
- Альминар вообще слышал о сборе? – напряжённо выругался Саншайн. При упоминании почти забытого имени тело сковала знакомая дрожь, а страх прятавшийся где-то в глубине души дал о себе знать. За эти годы я позабыла о опасной близости, мы по-прежнему находились в одной империи.
- Поговаривают, что совсем с катушек с ехал, - почти слышно ответил оппонент. – После вылазки будет направлен к императору. Лоретиан своих шавок не кидает, - ещё тише закончил тот.
Вот и прошли пять долгих лет, за которое родовое гнездо Моро-Балвил обросло скверной репутацией. Лорд Альминар, единственный представитель рода когда-то преданно служащего короне, казалось потерял рассудок из-за белокурой. Из просто эксперимента она превратилась в нечто большее. Одержимость ею за эти годы только укоренилась словно цветком прорастая в мёртвое сердце.
Скромные поселения на территории империи людей и паладинов не утоляли того жара, что вызвала девчонка. Как правило люди вовсе не доживали до спуска в подземелье. Паладины были по сильнее. Их хватало на дольше, хотя и они не шли в сравнение с той, что давно затуманила его рассудок. Причинять ей боль было приятно. Смотреть как хрупкое тельце содрогается, казалось бы, в предсмертных муках, но нет она не умирала. Он раз за разом пытался найти её магический источник. Место, где находилась её магия, узреть её истинный облик.
Пару лет назад император начал, что-то подозревать уж больно часто Альминар стал использовать своё особое положение, когда вопрос был в контрабанде существ. Пришлось находить лазейки, пути по которым жертву можно было доставить в имение, не вызвав лишних вопросов. Вот и сейчас одна из вереницы девушек лежа перед ним. Придя по собственной воле, она сама отрезала пути к бегству. Прикованные за головой руки не давали прикрыть наготу, а раздвинутые широко ноги с браслетами обнажали её естество. На хрупком человеческом теле, природой не способное к быстрой регенерации, были видны свежие следы тонкого гибкого опасного стержня – стек. Подходящий для лошадей, он прекрасно справлялся со своей работой оставляя тонкие, почти кровоточащие полосы. Сам по себе стек безобиден чаще использовали так для остроты ощущений, но не этот. Пластинка из кожи на конце была обрамлена маленьким рядом тонких зубьев. Эта небольшая модернизация добавляла некую изюминку происходящему. Девушка перед ним уже давно поняла куда попала, вот только молить о помощи не спешила что не могло не настораживать.