Это было не так легко, ответил Трапс и жадно посмотрел, как судья нарезает жаркое, сперва он должен был победить Гигакса, и это была тяжелая работа.
— А, и господин Гигакс, кто же это такой?
— Мой прежний шеф.
— Его нужно было отстранить, хотите вы сказать?
— Его нужно было убрать, выражаясь грубым языком моей профессии, — ответил Трапс и придвинул к себе соус. — Уважаемые господа, вам придется потерпеть. Это будут откровенные слова. Все жестоко в деловой жизни: как ты мне, так я тебе, кто там хочет быть джентльменом — пожалуйста, но тот погибает. Я гребу деньги, как сено, но и надрываюсь, как десять слонов, каждый день мотаюсь по шестьсот километров на своем «студебеккере». Конечно, уж я себя вел не так прилично, когда нужно было старому Гигаксу приставить нож к горлу и чикнуть, но я должен был выдвинуться, что поделаешь, дело есть дело.
Прокурор с любопытством посмотрел поверх блюда с телячьими почками:
— Убрать, приставить нож к горлу, чикнуть — это ведь довольно злобные выражения, дорогой Трапс.
Генеральный представитель засмеялся:
— Это, разумеется, надо понимать в переносном смысле.
— А господин Гигакс чувствует себя хорошо, уважаемый?
— Он умер в прошлом году.
— Вы безумец, — прошипел защитник взволнованно. — Вы, очевидно, совсем сошли с ума!
— В прошлом году, — посочувствовал прокурор. — Очень жаль. Сколько же ему было лет?
— Пятьдесят два.
— Цветущий возраст. И отчего он умер?
— От какой-то болезни.
— После того как вы заняли его место?
— Незадолго до того.
— Хорошо, у меня больше вопросов нет, — сказал прокурор. — Нам повезло. Выплыл мертвец, и это в конце концов главное.
Все засмеялись. Даже лысый Пиле, который благоговейно склонился над своей тарелкой, педантично, безостановочно поглощая неизмеримые количества, поднял голову.
— Здорово, — сказал он и погладил черные усы.
Затем умолк и снова погрузился в еду.
Прокурор торжественно поднял бокал.
— Господа, — сказал он, — по этому поводу давайте попробуем «пишо-лонгвиль» 1933 года. Отличное бордо к отличной игре!
Они снова чокнулись и выпили друг за друга.
— Черт возьми, господа! — изумился генеральный представитель, осушив одним глотком свой бокал и протягивая его судье. — Это колоссально!
Наступили сумерки, и лица собравшихся стали трудноразличимы. В окнах появились первые звезды, и экономка зажгла три тяжелых канделябра, при свете которых тени сидящих за столом рисовались на стенах как удивительные чашечки фантастических цветов. Задушевная, располагающая атмосфера, взаимная симпатия, изысканное обращение.
— Как в сказке, — изумился Трапс.
Защитник отер салфеткой пот со лба.
— Сказка — это вы, дорогой Трапс, — сказал он. — Мне еще никогда не попадался обвиняемый, который с большим душевным спокойствием решался бы на такие неосторожные высказывания.
Трапс засмеялся:
— Напрасные страхи, дорогой сосед! Когда начнется допрос, тогда уж я головы не потеряю.
Мертвая тишина, как уже было однажды. Ни хруста, ни чавканья.
— Несчастный вы человек! — простонал защитник. — Что вы хотите этим сказать: «Когда начнется допрос»?
— А что, — удивился Трапс, накладывая салат, — разве допрос уже начался?
Старики усмехнулись, хитро посмотрели друг на друга, заблеяли от удовольствия.
А лысый, все время сидевший молча, захихикал:
— Он этого не заметил, он этого не заметил!
Трапс смутился. Шутовская веселость показалась ему жутковатой. Это впечатление, правда, вскоре прошло, и он снова присоединился к общему веселью.
— Господа, извините, — сказал он — я представлял себе нашу игру более торжественной, официальной, более напоминающей зал суда.
— Милейший господин Трапс, — разъяснил ему судья, — для нас весьма ценно ваше удивление. Наша манера вести суд кажется вам непривычной и слишком легковесной, как я вижу. Но, многоуважаемый Трапс, все мы четверо, сидящие за этим столом, уже ушли на покой и освободили себя от груды ненужных юридических формул, протоколов, писанины, статей и всего того мусора, которым завалены залы наших судов. Мы судим, не оглядываясь на жалкий кодекс законов и на его параграфы.
— Смело, — заметил Трапс уже несколько отяжелевшим языком, — смело. Господа, это мне нравится. Без параграфов — это смелая мысль.
Защитник церемонно поднялся. Он отправляется подышать воздухом, сообщил он, прежде чем дело дойдет до каплуна и всего прочего, маленькая прогулочка для здоровья и одна сигарета будут весьма кстати, и приглашает господина Трапса его сопровождать.