Собрав всех в одном месте, я дал обещание, что превращу в мумию каждого, кто посмеет стать помехой, что было участью похуже какого-то там заключения, а для некоторых даже смерти. Здесь мой устрашающий образ сыграл на все сто, тем более среди народа огня обо мне распространялись еще более пугающие слухи, чем по Омашу. Живой ученик воздушных кочевником, пообещавший отомстить за истребление одного народа; человек, поедающий саму душу; злой дух кары, посланный царством земли, и много-много кто еще. Вот только это не означало, что кок не подложит яд в пищу, а механик не подорвет судно наполненное динамитом — да-да, на складах его все еще было очень много. Поэтому к разным группам были распределены надзиратели — Воины Киоши. И ведь даже облегчить жизнь не удавалось. Вот на кой черт нужен был кок, если готовить могли простые жители острова Киоши? Так те, только увидев в глаза непонятные продукты питания, мясо неизвестных животных родом из царства огня, и методы хранения всего этого в ХОЛОДИЛЬНИКАХ и консервах, были готовы только почесать репу и развести руки в стороны. А готовить надо было много и трижды в день, так шо жители стали наблюдать, да учиться.
В случаях конфликтов и непонятках, Киоши лично прибегали ко мне и просили урегулировать проблемы — не к Суюки, а ко мне, будто я сам хоть что-то понимал в устройстве местных угольных двигателей — а использовали тут именно их, гребя угольки лопатой, либо спрашивая не изменил ли капитан курс. Как понятно, просить Афку привезти книги по теме, чтобы глубже разбираться в теме двигателей на угле, или мореплавании, было бессмысленно, она не любила плавать. Да и не было в библиотеке книг по большей части из этих тем.
— День впустую, — облокотившись на бортик и уставившись в неспокойное море, на которое железному коню было абсолютно плевать, я не сразу ощутил, что сзади ко мне подошла какая-та фигура женского пола.
— Вижу, ты устал за сегодня, — слегка повернув голову, я увидел Суюки, только в слегка необычном образе. Впервые она была без макияжа, пускай и все еще в своей форме и с веером в руках, которым легонько обмахивала лицо. Мой взгляд легко зацепился за ее пухленькие губы, аккуратный носик, и голубые глаза, не испорченные никаким «устрашающим» гримом. — У меня что-то на лице?
Девушка улыбнулась, подошла ближе, и протянула стакан с каким-то напитком.
— Нет, скорее там кое-чего нет. И что это? — я подозрительно уставился в стакан, на секунду придав голосу грубости. Суюки сразу выгнула бровь, а я вспомнил, что больше не слежу, чтобы в еду не подсыпали какого-нибудь дерьма. Выдохнув, отпил, как оказалось, апельсинового сока. — Прости, весь день никому не доверяю. Большое спасибо.
Будто вернулся к прошлой жизни. Может поэтому мне так хорошо удавалось стать местным дознователем. Хотя, у людей такой образ вызывал лишь осторожность и страх.
— Нет, я все понимаю, это тебе сердечное и огромное спасибо. Ты замотивировал моих подруг и жителей, они все уснуть не могут, думая о том, какой будет новая жизнь. И при этом ты взял на себя большую ответственность за нашу безопасность… хех, кое-кто уже зовет тебя мотивационным магом.
— Так, пятый вид магии уже занят выебонами, хочешь поставить мои многодневные исследования под сомнения?.. Хотя да, на самом деле это стоит обдумать, — Суюки забавно хихикнула, и приложила веер к нижней половине лица.
— Я серьезно… у меня никогда не было такой мотивации упорно заниматься самообучением и читать книги по управлению отрядами. А мои подруги никогда не думали, что в свободные от выполнения обязанностей минуты, начнут изучать новые философские труды и принимать абсолютно новый взгляд на мир. Мы хотим стать еще лучше, чтобы… чтобы стать твоими напарниками, — и в этот момент ее голосок затих, а взгляд уперся в ноги. — Мы были сформированы Киоши, чтобы выполнять ее сложнейшие поручения, но множество поколений подряд мы жили в изоляции и тренировались на износ, чтобы при этом даже не было случая реализовать весь полученный опыт. Но ты видишь в нас этот потенциал, и поэтому мы все надеемся, что жизнь наконец обретет свой смысл.
— … Вы так сильно хотите служить? — я даже как-то удивленно проморгался, чем ввел Суюки в краску.