На этом фоне Гордость выглядела хуже всего остального… но только не в моих глазах. Для меня слово «гордость» не имеет никакой отрицательной окраски, даже несмотря на тот факт, что именно сейчас выбор приведёт к плохим последствиям. Для меня это стойкое поддержание принципов и усиленная мотивация для открытия последующих чакр, ведь я не знаю от чего придётся отказаться в будущем, какие важные решения нужно будет отпустить, чтобы развеять иллюзии своего разума и отказаться от земных привязанностей, но именно гордость в этом деле сумеет помочь. Хотя обозначить ее стоит несколько другим словом: сила воли, дающая возможность принимать самые скверные и тяжёлые варианты. Не удивительно, что для принятия этого решения требовался немалый дух.
Но уходить сейчас, без понимания, что хорошего я получу за выбор, тоже было неправильно: я, мать его, разменивался с превосходным путём монаха, нужны были стальные яйца или пустая черепная коробка, чтобы так легко отказаться от такого. Анубис, как всегда, не думал расписывать подробности, ибо не любил быть другом по переписке, поэтому требовалось прощупать почву.
— Инспектор, — перешёл я на шёпот с чутка напуганным, представившим нас человеком. Неспроста тот так дрожал и побледнел, вид Джао стал для него триггером. — У вас ведь тоже нет сомнений, что именно он сделал то… с прошлой деревней.
— Монах, т-ты… тебе бы стоило начать выступление, а не причитать, что правильно, а что нет, — о да, своим ответом он подтвердил догадку.
— Что будет, если я сейчас уйду? — глаза мужчины мигом раскрылись, как и у моего напарника по выступлениям. Я говорил спокойно, словно уже взял эмоции под контроль, чем успокаивал и инспектора. — Уйду, после чего выступлю отдельно перед людьми. Просто, чтобы не веселить это… существо.
— Дубина, я буду вынужден выкрутиться, чтобы гость не обиделся. А Рингмастер потребует десяток бесплатных выступлений с тебя, чтобы компенсировать удар по репутации.
— Могу помочь.
Так уж получалось, что Анубис говорил строгими фактами, часто без деталей. Вот почему первый вариант не уточнял, на какой срок наши отношения с Тай Ли будут испорчены. Ведь их вполне можно было исправить. Да, возможно, придётся пойти на риск, но по-другому и нельзя. Ведь не преследовать Джао — самая большая ошибка, а также нарушение не только своих ожиданий, но и Ван Ши Тонга. Этого бы хотела сама Афка.
Улыбнувшись, поднял на руки две тяжёлые бочки с гвоздями, которые должны были стать частью представления по жонглированию. Один несчастный случай, и меня заваливает железками, пара лёгких травм, и вот, я уже не выступаю. Покачавший головой инспектор лишь уставши выдохнул, но, высказав даже частичное одобрение, отменил номер. Глупо было считать, что после всего увиденного, циркачи захотят клоуничать перед Джао. По лицам людей за кулисами было понятно, что они и сами не хотели выходить и выступать, они шептались и быстро так догадывались, кто был виновником поджога деревни.
— Какой позор.
Джао, конечно, разочаровался и утратил изрядную долю интереса к представлению: некоторые семьи с детишками ушли, а меня посадили на скамью, перебинтовали и обработали травмированные конечности, после чего оставили одного.
Инспектор рассказал Рингмастеру о случившемся, а подошедшая Тай Ли недовольно так свела руки.
— Ты правда сорвал выступление из-за одного человека? Можно было и постараться, чтобы доставить веселье другим.
— Доставлю. Уверен, босс заставит отрабатывать стократ, но уже не на глазах убийцы, — последнее слово стало триггером, заставившим Тай Ли дёрнуть носиком, и вспомнить, как ей было неприятно последние дни. — Но не знаю, как ты, а я… хочу отомстить Джао.
— Месть⁈ Это будет измена! — отведя руки за спину, она почти выкрикнула. Малышка пыталась встать на сторону своей родины, загоняя себя в рамки. Но сердце Тай Ли было пропитано болью, ибо не знала, на чью сторону встать.
— Но не ты ли бегаешь в свободное время по городу, применяя боевые искусства на всех, кто ведёт себя не так, как ты считаешь правильно? — она застыла с раскрытым ртом. Да, солдат своей нации не избюивают по пустякам, она явно знала, что те творят, и была сильно против такого.