Тёмная масса выползла на солнечный свет, и тогда даже смутно видевшее физические тела светаковское зрение смогло разобрать, что это — крысы! Сплошное, будто сотканное из тысяч тёмных телец, полотно крыс, над которым парит что-то маленькое, почти прозрачное, но знакомое… так хорошо знакомое!
— На хрен! — пятясь, пробормотал один из агентов, а другой просто развернулся и рванул прочь — щупальца сдёрнутого с места светака бессильно плеснули в воздухе. Помедлив ещё секунду, первый последовал за ним.
Без приближавшихся с каждой секундой «медуз», увёртываться от языка стало намного легче, а опасаться за своё физическое тело нужды больше не было, ведь над ордой крыс плыл призрак любимой Маньки! Это она вела их к аватару, кто-то вызвал её дух из небытия и наполнил силой. Дедуля! — осознала Вера, легко уходя от последних, судорожных попыток аватара пригвоздить её светак к земле, чтобы выпить сознание «лампочки», — Маньку вызвал дедуля!
Крысиный ковёр добрался до ног аватара и принялся взбираться вверх, обходя Верино тело, над которым парил маленький, почти прозрачный, призрак. Шустрые зверьки пролезали за её спиной, единой массой поднимаясь по телу устранителя. Когда они добежали до его рук, захвативших Верины горло и грудь, и стали подниматься по плечам, устранитель выпустил девушку и принялся яростно отрывать от себя грызунов.
Вера скользнула в своё падавшее тело, едва успев выставить руки, чтобы не грохнуться оземь. Вскочив, быстро подтянула к себе светак, но опасения оказались напрасными: аватару было уже не до языка. Лицо устранителя полностью скрыла мохнатая шевелящаяся масса, он ничего не видел, кружась и пытаясь вслепую отбиться от наползавших на него всё новых и новых зверьков, сворачивал им шеи, разрывал на куски, со всей силы шмякал о землю и давил ногами, но грызунов было слишком много. Они ползли и ползли на устранителя, ни на секунду не останавливаясь и не замечая гибели собратьев. Аватар бил их быстрее и быстрее, уже на пределе возможностей, и всё равно не справлялся. Он заорал, отчаянно, во всю мощь своих искусственных лёгких, но вопль мгновенно заглох: там, где был рот, лицо провалилось, и крысы сплошной цепочкой потекли внутрь. Устранитель зашатался и упал, дёргаясь в предсмертных конвульсиях.
Призрак Маньки совсем истончился и таял на глазах, но дедушка, оказывается, ещё не ушёл! Просто больше не управлял её телом, но оставался здесь, и сейчас, вернувшись в свою физическую оболочку, внучка чувствовала его родное присутствие.
Раздался резкий звук автомобильных тормозов и шин. Вера обернулась: возле шлагбаума на въезде во двор остановился внедорожник. Бросив светак как можно дальше вперёд, она со всех ног бросилась к радужной двери.
Из машины выскочил человек без светотени и кинулся в погоню за Верой. Сбежав из двора, агенты с «медузами», видно, сразу вызвали подкрепление. И сами уже спешили следом за новым устранителем. Призрак Мани исчез, и крысы прыснули врассыпную.
Сзади раздались знакомые кошмарные щелчки языка по асфальту. Верин светак метнулся к двери, а сама она резко прибавила ходу. С правой стороны радужного полотна — о, слава богу! — чётко виднелась тонкая чёрная линия. Мгновенно подстроившись под дверные переливы, светак коснулся полотна. Сзади раздался новый удар языка. Тонкая линия превратилась в быстро расширявшуюся полосу черноты, и Вера одним длинным прыжком влетела в открывшуюся дверь.
Андрей успел вывалиться на утоптанную за много месяцев площадку возле прохода и, распластавшись, закрыть руками голову, прежде чем из щели вырвался раскалённый радужный вихрь такой силы, что, казалось, по спине, дробя кости в труху, на скорости сто километров в час промчался объятый огнём грузовик.
К счастью, настоящих костей у теловика не было, поэтому, спустя несколько секунд после того, как вихрь пронёсся, он отнял руки от головы и осторожно повернулся. Прямо перед его носом оказались женские ноги в джинсах и кедах, причём и одежда и обувь выглядели, как настоящие, а не наспех слепленные из «киселя». Андрей подтянул под себя ноги и сел, таращась на худенькую молодую девушку, которая, тяжело дыша, уставилась туда, откуда появилась, и была явно готова, чуть что, унестись со всех ног подальше отсюда.