Авдотья тупо вперила в него взгляд и тоже ничего не понимала. Она вопросительно посмотрела на Митрофана.
– Ничего, маненько оклемается и придет в себя!– заверил шишок.– Ну, перестарался чуток, с кем не бывает?
– Принеси миску с холодной водой!– попросила его девочка.– И полотенце не забудь!..
Митрофан поспешил в горницу, а серьезная Авдотья спросила, показав оружие:
– Тогда, откуда у тебя этот пистолет?
– В первый раз его вижу…– вяло прошептал лилипут.– Ах, да! Ты про водяной пистолет? Я не знаю, куда он запропастился… Кто-то украл его у меня на гастролях…
Авдотья основательно поверила, что коротышка временно помутился в памяти. Отложив «Беретту» в сторону, она подсела к Артуру и сочувственно погладила по головке. Шишок, кряхтя, притащил тазик с холодной водой и половую тряпку. Девочка намочила грязную холстину, выжала и обмотала Карапузову голову. Заслышав чьи-то шаги, Митрофан юркнул под кровать. В дверь, с опаской, заглянула баба Нюра и грудным голосом спросила:
– Моего внука здесь нету? И куды делись зверюги? Силантия всего измордовали, фашисты окаянные!..
– Они в болоте, а Сережа скоро вернется!
– А это кто, на лилипута похожий?..
– Говорит, – клоун… Мне кажется, что раньше он выступал в цирке, а теперь, почему-то, с пистолетом ходит…– предположила Авдотья, не совсем вникая в сказанное.
– Может он – тоже бандит!– осенено сказала баба Нюра, испуганно уставившись на незнакомца.– Раньше, в советское время, такого не было!.. Люди были добрые, милицию уважали, а сейчас!.. Сплошное безобразие!.. Ну, я пошла суп варить, с курочкой! Приходи поесть, и этого приведи, если он только не буйный…
Девочка пообещала прийти и аккуратно уложила травмированного лилипута на подушку. Он что-то опять пробормотал про свою Лилю и вскоре отключился…
Глава 12. "Вышел месяц из тумана…"
1
Обмылка поместили в затхлом подвале какого-то заброшенного завода. Прикованный бельевой бечевкой к стулу, он возмущенно мычал, потому что рот был залеплен пластырем. Капитан Дристунов, бывший гэбист, а ныне ответственный чистильщик и просто добросовестный исполнитель воли Паука, ел пиццу «Райские грезы» и запивал бочкаревским пивом. Сладко причмокивая, он специально дразнил Вована, чтобы тот созрел для допроса с пристрастием. Прирожденный садист Дристунов готовил жертву изощренным способом, как учили его в стенах Лубянки. Яркий луч прожектора бил прямо в лицо изможденного мученика и он уже ничего не видел, моргая ослепшими глазками и поскуливая время от времени.
– Капитан! Может хватит мурыжить борова?– произнес нетерпеливо Жилов, его напарник и медик-недоучка.
– Что ты такой, жалостливый, Жила?– упрекнул его Дристунов.– Доешь-ка пиццу!..
– Не буду! Хочу успеть на футбол, сегодня наши играют с евреями!
– Ладно, болельщик хренов, готовь инструменты!– сдался Капитан и закурил сигарету. Жилов выложил из портфеля на слесарный стол изощренный набор для пыток, взял в руки клещи с розовыми ручками и вразвалочку приблизился к Обмылку. Вован отчаянно зарычал, а медик медленно сорвал с его губ пластырь и, приложив к своим губам палец, сказал:
– Тс-с-с, только не зови на помощь! Тебя все равно никто не услышит! Не повезло тебе, толстяк! Был бы в офисе, легко бы отделался,– бабах и все! А здесь пострадать придется…
– Позовите Паука!..– ссохшимся ртом прохрипел Едренкин, уперев умоляющий взгляд в Дристунова.– Мне надо ему кое-что рассказать!..
– Сколько раз говорить тебе! Не Паук, а Петр Алексеевич! Понял?
– Понял, понял!– закивал Обмылок.– Это касается очень больших денег! Передайте Пау… то есть Петру Алексеевичу, что я знаю все про Сусова!.. А еще, хочу воды…
– Что ты сказал про Сусова?– заинтересовался живо подскочивший Дристунов.– Он у нас в списке под номером один значится!..
– Это тот самый болтливый свидетель?– спросил Жилов, клацая клещами.– Думаю, это важная информация для шефа!
– Без тебя знаю, умник!– раздраженно изрек Капитан.– Обмой Обмылка, причеши и поехали! А я пока позвоню…
2
На одной из своих дач, в Барвихино, Петр Алексеевич Украинцев внимательно выслушал донесение Едренкина, а потом задумался. Он издавна научился проигрывать в уме сложные деловые и житейские комбинации, и ему это было с руки,– он прекрасно владел искусством игры в шахматы, знал на зубок стратегемы. В юности у него был первый разряд мастера спорта по древней игре. Он легко взвесил за и против, а также варианты в случае неудачи. Его юрист оговорил детали, и они ударили по рукам. Паук оказался в капитальном выигрыше: сто миллионов – таким вышел откуп предпринимателя плюс голова Сусова на блюде с золотой каемочкой! На прощанье Едренкин, чье устранение отложилось на не определенный срок, сказал Пауку: