– Я не буду стрелять, – тихо сказал Денис.
– Что ты там пискнул, эмбрион?
– Я говорю, что не буду стрелять. Убивать грешно. А убивать всех подряд, не глядя, – ещё и идиотизм.
Рамиль подошёл, улыбаясь. Врезал прикладом в грудь, свалил на землю. Начал с наслаждением пинать, приговаривая:
– Какая радость, у нас тут свой христосик объявился. Сейчас крыс наловим, апостолами назначим и побежим на речку, по воде гулять.
Котков уходил, не оглядываясь, морщась при каждом хеканьи капрала. Приближающееся здание белело кругом с красным крестом внутри. Картина была странной, неприятно знакомой, но Кот не мог вспомнить – откуда.
– Эй, нас подожди! – крикнул за спиной догоняющий Батыров.
За ним плёлся Волконский, размазывая кровь по лицу.
Сергей неохотно убрал палец со спускового крючка, готовый немедленно открыть огонь. В ушах нарастал звон, будто комар пищал, приближаясь, становясь огромным и опасным. Задрал голову, прищурился: со стороны солнца летел дрон.
– Ну чего, авиатор, – спросил капрал, – слабо определить, что за птичка? Наша хоть?
– Делов-то! Китайский «журавль», я таким рулил.
Батыров поднёс к глазам визор, оскалился:
– Ага, наши звёзды вижу. И зелёные треугольники.
– Дай-ка, – Котков выхватил прибор, всмотрелся. – Точно! Это моего полка обозначение. Кто-то из ребят.
– Ну, так помаши старым друзьям ручкой, – рассмеялся капрал, – чтобы не замочили по ошибке. Могут?
– Да легко. Автоответчик «свой – чужой» у ротного, в единственном экземпляре.
Скрипнула дверь, на крыльцо дома с крестом вышла женщина в ярко– голубой куртке, следом высыпали горохом ребятишки.
– О, девка! – обрадовался Рамиль.
– Не стреляй, – с трудом проговорил Сергей. – Это беженцы. Наши.
Он шёл к дому, как во сне, видя только куртку небесного цвета и золотистые волосы женщины. Такую же они вместе купили с первой стипендии жене – блондинке. Перешёл на бег, позвал:
– Таня!
Женщина вздрогнула, повернулась. Потом посмотрела на небо. Ревущий беспилотник перешёл в пикирование. Сергей кричал:
– Уходите! Уходите! Он будет стрелять!
Женщина загоняла детей в дом, самого маленького подхватила на руки.
Ракета, таща за собой дымный след, врезалась в перекрестье мишени на крыше. Взрывная волна ударила Коткова, швырнула на землю. После он поднялся, пошёл к пылающим развалинам, что-то бормоча, кого-то умоляя. Батыров нагнал, сбил с ног – дрон грохотал пулемётом, выбивая весёлые фонтанчики из почвы.
Объёмный взрыв – серьёзная штука. Остались только головёшки.
Сергей не помнил, как вернулись в расположение. Сидел, опёршись спиной на оплывающую от влаги глинистую стену траншеи, бездумно уставившись на носок грязного берца. Ребята рядом вполголоса переговаривались, звякали снаряжением. Кто-то молился, кто-то добивал оставленную товарищем сигарету.
Бондарь заканчивал ставить задачу командному составу:
– С началом артподготовки выдвигаемся, прижимаемся как можно ближе к огневому валу. Держите интервалы между взводами, через них танки пойдут. Как артиллерия заканчивает – сразу идём. Бьём плазмой, и в траншею, штык-ножи чтобы примкнули заранее. Зачищаем, закрепляемся. Вопросы есть?
Командиры мрачно сопели, и только два зелёных лейтенанта-взводных, попавших в роту сразу после экстренных курсов, крутили головами и, волнуясь, теребили новенькие планшеты.
– Коли вопросов нет – по подразделениям. Начинаем через пять минут.
Капитан вышел из блиндажа. Напялил потёртый тактический шлем, синхронизировал систему управления, проверил связь. Подошёл к «мальвине».
Огромная, неуклюжая с виду бочка пялилась в небо раструбом ракетной установки. Боевая интеллектуальная система, последняя разработка легендарного Сколково, сама определяла степень опасности для охраняемого подразделения, исходящую от вражеских летающих и бронеобъектов. Сама же и решала, что уничтожить, а что проигнорировать.
Ротный погладил толстый стальной бок, активировал систему. «Мальвина» загудела гидравликой, закрутила приёмными антеннами. Пикантным голоском развратной школьницы сообщила:
– Готова к выполнению задачи. Опасности для роты не наблюдаю.
– Ещё не вечер, будут тебе опасности, – ухмыльнулся Бондарь.
– Подтверждаю: местное время тринадцать часов, ещё не вечер.
Капитан рассмеялся, и тут началось.
Как грубыми пальцами голодный крестьянин ломает краюху, небо порвали на куски ревущие «столбы» тяжёлой залповой системы. Передний край противника исчез в черно-оранжевом хаосе взрывов.