— Случилось так, — объяснил Эркюль Пуаро, — что в данный момент мне поручено замять политический скандал.
— Чистите авгиевы конюшни, а? — спросил Дэшвуд. — Вам это не по силам, приятель. Единственная надежда — направить Темзу в другое русло и смыть здание парламента.
— Вы циничны, — сказал сыщик, качая головой.
— Я знаю свет, вот и всё.
— Вы, — сказал Пуаро, — именно тот человек, которого я ищу. Вы склонны к безрассудству, вы молодец, вам нравится все необычное.
— И если вы правы?..
— Мне надо осуществить один небольшой план. Если мои идеи верны, то раскроется сенсационный заговор. Он станет сенсацией именно для вашей газеты.
— Идет, — радостно отозвался Дэшвуд.
— Речь пойдет об оскорбительном заговоре против одной женщины.
— Еще лучше. Материал с сексуальным подтекстом всегда пользуется успехом.
— Тогда садитесь и слушайте.
Ходили разговоры.
В пабе «Гусь и перья» в Литтл-Уилмингтоне беседовали посетители.
— Ну, я этому не верю. Джон Хэммет, он всегда был честным человеком, это точно. Не таким, как некоторые из этих политиков.
— Так говорят обо всех мошенниках — до того, как их разоблачат.
— Говорят, он сделал тысячи фунтов на нефтяном бизнесе в Палестине. Просто мошенническая сделка.
— Все они одним миром мазаны. Грязные мошенники, все подряд.
— Об Эверхарде такого не скажешь. Он представитель старой школы.
— Да, но я не могу поверить, что Джон Хэммет способен на такое. Нельзя верить всему, что пишут газеты.
— Жена Ферриера — дочь Джона Хэммета. Вы видели, что там пишут о ней?
Они читали и перечитывали захватанный руками экземпляр «Экс-рей ньюс».
«Жена Цезаря? Мы слышали, что одна леди-политик из очень высоких кругов была замечена недавно в странном окружении. Вместе со своим жиголо. Ох, Дагмара, Дагмара, как вы могли так согрешить?»
Чей-то хриплый голос медленно произнес:
— Миссис Ферриер не из таких. Жиголо? Один из этих паршивых итальяшек…
Второй голос возразил:
— С женщинами никогда нельзя знать наверняка. Они на все способны, если хотите знать мое мнение.
Ходили разговоры.
— Но, дорогой, я лично этому верю. Наоми слышала об этом от Пола, а ему сказал Энди. Она совершенно порочная женщина.
— Но она всегда была такой немодно одетой и благопристойной и открывала благотворительные базары…
— Всего лишь маскировка, дорогой. Говорят, она нимфоманка. Это всё описывали в «Экс-рей ньюс». О, не так прямо, но можно прочесть между строк. Не знаю, откуда они узнаю́т такие вещи…
— Что ты думаешь обо всем этом политическом скандале? Говорят, ее отец украл фонды Партии…
Ходили разговоры.
— Мне неприятно об этом думать, это факт, миссис Роджерс. Я хочу сказать, что всегда считала миссис Ферриер очень хорошей женщиной.
— Вы думаете, все эти ужасные слухи — правда?
— Как я уже сказала, мне неприятно так о ней думать. Она только в прошлом июне открывала базар в Пелчестере. Я стояла от нее так близко, как сейчас от этого дивана. И у нее была такая приятная улыбка…
— Да, но я говорю, что нет дыма без огня.
— Ну, разумеется, это правда… О господи, кажется, никому нельзя верить!
Эдуард Ферриер, с бледным, напряженным лицом, сказал Пуаро:
— Эти нападки на мою жену! Они оскорбительны, совершенно оскорбительны! Я подам в суд на эту грязную газетенку.
— Я не советую вам этого делать, — ответил Эркюль Пуаро.
— Но эту грязную ложь нужно остановить.
— Вы уверены, что это ложь?
— Да, черт вас побери!
Пуаро слегка склонил голову к плечу:
— Что говорит ваша жена?
На мгновение показалось, что Ферриер неприятно поражен.
— Она говорит, что лучше не обращать внимания… Но я не могу так поступить, ведь о ней все говорят.
— Да, все говорят, — ответил Эркюль Пуаро.
А затем во всех газетах появилось маленькое объявление:
«У миссис Ферриер случился легкий нервный срыв. Она уехала на отдых в Шотландию».
Домыслы, слухи — точные сведения о том, что миссис Ферриер находится не в Шотландии и никогда не была в Шотландии.
Истории, скандальные истории о том, где в действительности находится миссис Ферриер…
И снова разговоры.
— Я вам говорю, Энди ее видел. В этом ужасном месте! Она была пьяна или обкурена, с этим ужасным аргентинским жиголо, Рамоном. Вы его знаете!