На средства от военной добычи я воздвиг на принадлежащем мне земельном участке храм Марса Мстителя и Форум Августа. По соседству с храмом Аполлона я воздвиг театр, выкупив большую часть земельного участка у частных лиц, и дал театру имя своего зятя Марка Марцелла»[286].
Как видим, размах немалый. И в самом деле, Август действовал в русле традиции великих триумфаторов прошлого, которые по возвращении из победоносного похода часть военной добычи жертвовали на сооружение новых или реставрацию старых памятников архитектуры. Но за внешним сходством таились глубокие внутренние различия. Некоторые из построек, затеянных Августом, действительно носили триумфальный характер, то есть осуществлялись за счет военной добычи, например Марсов форум. Но многие другие он оплачивал из своего собственного кармана, что решительно меняло дело. Август превратил градостроительство в дело политической важности, на каждом шагу подчеркивая свою щедрость по отношению к горожанам. Мало того, право благоустраивать Рим он оставил исключительно за собой, предлагая остальным магистратам и даже членам своей семьи проявлять градостроительную инициативу в провинциальных городах.
Так Рим постепенно превращался в место, где любое благодеяние исходило только от принцепса. Август не забывает упомянуть, что он не стал всем вновь появившимся памятникам присваивать свое имя, но разве он в этом нуждался? Разве не ясно было всем и каждому, что чудесное превращение, которое переживал город, происходило исключительно благодаря ему? Впрочем, некоторым новым сооружениям он присваивал имена своих родных. Мы уже говорили о театре Марцелла, но такой же чести удостоились Октавия и Ливия, каждая из которых получила по портику.
Чтобы подчеркнуть свое повсеместное присутствие в городе, Август нашел иной способ. Он разделил Рим на 14 районов, в свою очередь поделенных на 265 кварталов. Согласно старинному обычаю на городских перекрестках всегда устанавливали жертвенники богам Ларам, происхождение которых оставалось загадкой даже для ученых того времени, но которым поклонялись все жители Рима, включая рабов и вольноотпущенников, считавших Ларов богами-покровителями. Получив звание верховного понтифика, Август ввел обычай поклоняться Ларам — хранителям его собственного домашнего очага, а также его личному гению. В 12 году он впервые испробовал это новшество в одном из римских кварталов, но постепенно распространил его на весь город, заставив участвовать в его домашнем культе такие категории жителей, которые всегда считались самыми опасными с точки зрения возмущения общественного спокойствия.
Наконец, именно к Риму относится один из самых известных афоризмов, сказанных Августом. Он утверждал, что получил Рим кирпичным, а оставил его мраморным. Мы уже показали, что, по мнению Диона Кассия, это заявление следует понимать в фигуральном смысле, но даже если мы попытаемся придать ему буквальный смысл, то убедимся, что в приложении к Риму оно не соответствует действительности. При Августе и в самом деле появилось несколько сооружений из мрамора, например храм Аполлона на Палатине, но все-таки большая часть из них возводилась традиционным для Рима способом — из камня, добываемого в окрестностях города, или из кирпича, лишь снаружи прикрытого мраморной облицовкой. С другой стороны, архитектурные сооружения, возводимые во времена республики, отнюдь не всегда строились из кирпича. Для них чаще всего использовали камень или грубый цемент под каменной или даже мраморной облицовкой, ведь разработка мраморных карьеров Каррары началась уже при Цезаре. Так что Август, во-первых, получил Рим вовсе не кирпичным, а во-вторых, оставил его не мраморным, а лишь прикрытым мрамором.
Подобная оговорка в устах человека, всегда тщательно следившего за точностью выражений, не может объясняться простой небрежностью. Август понимал, как важно для него придать Риму величественный вид. Мраморные декорации были необходимы для героической пьесы, в которой все актеры, и в первую очередь он сам, выступали в торжественных нарядах, скрывавших скромный примитив реальности. Впрочем, когда в 64 году н. э., во время правления Нерона, в Риме вспыхнул пожар, этот «мраморный» город «стал легкой добычей огня, бушевавшего на узких извилистых улочках, вкривь и вкось застроенных домами»[287]. Август действительно придал Риму монументальный вид, но он и не прикоснулся к жилым кварталам, беспорядочностью своей застройки обязанным, как считалось, торопливости, с какой город восстанавливался после страшного пожара, учиненного галлами в 385 году до н. э.