Признали на деле ленинский принцип самоопределения, вплоть до отделения, отказались от сталинской унитаристской концепции государства, в корне извратившей ленинское понимание советской федерации, дали свободу республикам преобразовать свой Союз на действительно добровольных, равноправных, федеративных началах. В ответ неоинтернационалисты — если поскрести — от шовинизма подняли крик: разваливают великое многонациональное государство, рушат «нерушимую дружбу народов»!
Речь действительно идет о судьбе страны, о судьбе нашей Родины, о нашем общем доме, о том, как жить нам самим, нашим детям и внукам. Это вопрос такого масштаба и такого значения, который стоит выше интересов отдельных партий, социальных групп, политических и общественных движений. Именно поэтому я выступил решительным сторонником всенародного референдума. И, несмотря на самую, казалось бы, неблагоприятную обстановку в социально-экономическом плане, на обострение недовольства ухудшением жизни, народ сумел проявить свой здравый смысл и высокое чувство ответственности, патриотизм на деле. Большинство высказалось за целостность государства, которому тысяча лет и которое создано трудом и разумом, неисчислимыми жертвами многих поколений. За Союз, в котором неразрывно сплелись и судьбы народов, и миллионы человеческих судеб. Референдум продемонстрировал самоуважение людей в гордости за державу, которая не раз доказывала способность отстоять независимость и безопасность народов, в ней объединившихся, а теперь заявила о себе как инициатор и оплот подлинного мира и стабильности на Земле. Референдум дал авторитетную морально-политическую опору для ускорения работы над Союзным договором.
Все больше в обществе утверждается понимание, что, уходя от одной крайности — от унитарного характера государства, когда республики не получали возможностей решать те проблемы, которые они теперь решают, становясь сами суверенными государствами, непозволительно впасть в другую крайность и превратить Союз в нечто аморфное, нежизнеспособное. Это была бы беда не меньшая, чем то, к чему привела тоталитарная унитарность. За 1000 лет в одном случае, за 200—300 — в другом случае, за 50 — в третьем сформировались такие реальности, для здорового развития которых нужна живая, реальная федерация, а не какое-то сообщество, не какая-то ассоциация.
Говорят о распаде нашего государства. Но распадается не государство. Сложившееся на протяжении тысячелетия оно живет и будет жить. Распадаются его командные структуры, командные формы объединения республик и народов, вступившие в противоречие и с потребностями развития, и с чаяниями самих народов. Нынешний взрыв национальных и националистических чувств — убедительное свидетельство того, насколько неблагополучными и нежеланными были эти формы, сколь опасные недуги подтачивали Союз. И именно они создавали реальную перспективу распада государства. И неужели можно всерьез думать, что сегодня, на пороге XXI века, когда по миру прокатывается широкая волна демократизации, кто-либо в состоянии строить или сохранять на принуждении многонациональное государство?
Сейчас складывается подлинно добровольное объединение народов, и это придаст небывалую прочность нашему Союзу. По мере того как определенные Союзным договором отношения станут материализовываться, наш обновленный Союз будет наполняться жизнью и консолидироваться. Пойдет обратный отсчет времени — в сторону упрочения добровольных, естественных связей между народами нашей страны.
Мы создаем современное государство, а критерии его силы и величия во многом иные, чем прежде. Сегодня великим может быть только демократическое государство. Современное государство сильно не жестким контролем над всеми сторонами жизни, не командными методами управления, не готовностью общества маршировать в направлении, заданном вверху, а демократическим согласием, свободой, раскрепощенностью, инициативностью и высоким уровнем жизни своих граждан. Мы создаем на территории практически целого континента новое демократическое пространство — политическое, экономическое, духовное. Мы создаем великое демократическое государство, которое не будет обречено на то, чтобы вечно догонять развитые страны.