Перекочевавший с Ми-4 комплекс вооружения не позволял эффективно решать задачи по огневой поддержке. Особенно много неприятностей доставляли ПТУРы, точность попадания которых не превышала 30%. С установкой на Ми-24Д комплекса наведения «Радуга-Ф» этот показатель превысил 80%. Сегодня точность попадания ПТУРов 9М114 комплекса «Штурм» превышает 92%.
С поступлением Ми-24А в войска начались показы машины различным высоким делегациям. Одно из первых таких мероприятий было организовано в Кубинке для министров обороны стран Варшавского договора. На нем летчики 4-го ЦБПП удивили гостей высокими пилотажными возможностями нового вертолета. Не менее успешно прошла и демонстрация огневой мощи «двадцатьчетверок», организованная для маршала Гречко на полигоне Алабино под Наро-Фоминском. Звено Ми-24А того же 4-го ЦБПП эффектно атаковало учебные цели, последовательно применив ПТУРы 9М17, НАРы С-5, 100-кг бомбы, а также пулеметы. Устроители этого показательного разгрома рядом с мишенями бронетехники установили бочки с горючим, что значительно усилило зрелищность мероприятия и способствовало получению положительной оценки от большого начальства. Когда взрывы отгромыхали, министр обороны СССР удовлетворенно сказал сопровождавшим его офицерам: «Да, на таком поле боя голову не поднимешь!».
Однако доводка и освоение Ми-24 шли достаточно долго. Лишь с появлением в частях модификации «В» Советская Армия обрела надежный боевой вертолет. Ресурс и живучесть двигателей значительно возросли. Известны случаи, когда ТВЗ-117 продолжали нормально работать после попадания птиц, веток и др. посторонних предметов. А на учениях стран Варшавского договора «Щит-79» произошел весьма редкий случай. Экипаж Ми-24 опоздал с выходом на рубеж открытия огня и оказался над полигоном, когда по нему уже работала артиллерия. Пока летчик отворачивал на обратный курс, двигатель успел «схватить» несколько осколков. При следовании на аэродром экипаж слышал стук в силовой установке, однако заметных изменений в ее работе не наблюдал.
При отказе обоих двигателей вертолет позволяет совершить посадку на авторотации. Вспоминает п-к В.Н.Квашевич: «В Минске нам испытатели показывали возможности машины. Над полосой при скорости 250-280 км/ч, на высоте 30-50 м выключали оба двигателя, после чего летчик выполнял разворот на 180° и благополучно приземлялся». В начале 80-х гг. подп-к В.С.Фанкин совершил посадку на авторотации ночью, причем Ми-24 не получил ни малейших повреждений. Однако следует отметить, что в условиях высокогорья и при повышенных температурах воздуха шансы на благополучную посадку на режиме авторотации были минимальны.
После официального принятия на вооружение окончательно определился и круг задач Ми-24. Ими стали прикрытие и огневая поддержка сухопутных войск, а также десантов, доставляемых на Ми-8 и Ми-6. Применяемые для этих целей бомбы калибром до 500 кг, бортовые пулеметы ЯКБ-12,7, пушки ГШ-ЗОК, а также пушечные контейнеры УПК-23-250 оказались весьма эффективными средствами поражения живой силы и полевых укреплений. А вот!~УВы как в пулеметном, так и в гранатометном исполнении не оправдали возлагавшихся на них надежд. Афганский опыт показал весьма низкую эффективность НАРов С-5, постепенно вытесненных в арсенале Ми-24 более мощными С-8.
Пулемет ЯКБ-12,7
До недавнего времени не получало широкого распространения применение с «двадцатьчетверок» тяжелых НАР С-13 и С-24. Дело в том, что прицельный комплекс вертолета не приспособлен для использования этих ракет, что негативно сказывается на точности их попаданий. На этот показатель влияет и повышенная по сравнению с самолетом вибрация вертолета, к тому же, при пусках существует угроза помпажа двигателей в результате попадания в них пороховых газов. Однако в материале п-ка А.Сурцукова, который опубликован в начале этого года в журнале «Авиация - Космонавтика», указано, что в ходе боевых действий в Чечне российские вертолетчики разработали методику применения С-24 с кабрирования и выполнили более двухсот успешных пусков.
Еще одной задачей для Ми-24 стала борьба с низколетящими и малоскоростными воздушными целями, прежде всего с вертолетами. До появления на вооружении американской армии АН-64 «Апач» наиболее опасным противником «двадцатьчетверки» считался вертолет AH-1G «Хью Кобра» и его модификация AH-1J «Си Кобра». Специалисты, теоретически обыгрывая встречу в воздухе этих машин, записывали в актив Ми-24 большую скорость и скороподъемность. В пассив относили прежде всего худшую горизонтальную маневренность, особенно на малых скоростях, т.к. в результате многих экспериментов было признано, что в воздушном бою вертолете в большие шансы на победу имеет тот, кто может «виражить» на меньшей скорости. К недостаткам Ми-24 относили также большие, чем у «Кобры», линейные размеры (на 25% в боковой и на 50% в плановой проекциях) и значительно худший обзор назад и вниз у летчика.
Ротор несущего винта
Ротор рулевого винта
В реальных условиях советским экипажам Ми-24пришлось встретиться с «Кобрами» при выполнении задач ПВО в составе ГСВГ. Обычно такие рандеву проходили достаточно мирно и сводились к параллельному полету вдоль линии границы. Но в начале 80-х гг. на юге ГДР произошел трагический инцидент. Ми-24 был поднят на перехват AH-1G, маневрировавшего буквально у самого проволочного заграждения. Летчик «Кобры» великолепно владел машиной. Следуя вдоль линии границы на малой высоте, он то разгонял вертолет, то энергично брал ручку на себя и гасил скорость. Сопровождать его на «двадцатьчетверке» оказалось очень сложно, но уступать советский экипаж не собирался. И вот «Кобра» опять разгоняется, а затем снова, выйдя на большой угол тангажа, в считанные секунды останавливается. Азартный летчик Ми-24 тоже задирает нос своего вертолета, но тяжелая машина начинает «сыпаться» вниз. Избежать падения можно только немедленным разгоном, и для этого пилот резко отжимает ручку от себя. Однако земля совсем близко, и он вынужден стольже энергично взять ручку на себя, при этом хвостовая балка попадает под несущий винт, и лопасти рубят ее… Экипаж погиб.
Блоки АСО-2В на килевой балке
Обтекатель антенны системы управления ПТУР
Ми-24Д - пуск ПТУР 9М17П
Во второй половине 80-х гг. на Ми-24 отрабатывалось применение ракет Р-60 класса «воздух-воздух». Оснащение вертолетов необходимым оборудованием проводилось непосредственно в частях, в том числе и в 1038-м ЦПЛС* (Туркестанский ВО). Здесь был проведен большой объем работ по изучению новых возможностей вертолета. Летчик выполнял прицеливание с помощью АСП-17В, доворачивая вертолет до момента захвата цели тепловыми головками самонаведения ракет. Учебные пуски по САБам проходили достаточно успешно. Однако отработка атак по вертолетам, оснащенным ЭВУ, показала, что ГСН захватывают цель на расстоянии не более 600 м. Этот показатель для ЛА с поршневыми двигателями был еще хуже. Среднеазиатский климат добавлял свою специфику, так, при полете на малой высоте ГСН реагировали на нагретую солнцем до +60° подстилающую поверхность. В целом в Советской Армии оснащение Ми-24 ракетами Р-60 широкого распространения не получило. Однако вертолеты нескольких эскадрилий, в том числе и в составе ГСВГ, получили это оружие.
Интерес к использованию Ми-24 для борьбы с малоскоростными воздушными целями возрос после скандально известного полета М.Руста. Этот случай побудил включить в состав ИА ПВО СССР несколько эскадрилий, вооруженных «двадцатьчетверками». Им пришлось выполнять реальные боевые задания.
Подготовка к вылету Ми-24Д
Так, известно, что вертолетчикам Калининградского района ПВО приходилось неоднократно перехватывать самолеты-нарушители, а в ряде случаев и принуждать их к посадке. Другим применением Ми-24 над территорией СССР в условиях, которые можно вполне признать боевыми, является их участие в ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, где по своему основному назначению использовались Ми-24Р. Их экипажи работали в условиях воздействия радиоактивного излучения, а большая часть вертолетов-ликвидаторов была после списана из-за остаточной радиоактивности.