К сожалению, не обошлось это десятилетие и без серьезных летных происшествий. Так, 24 июня 1981 г. пилоты 152-го ИАП вновь отвели угрозу падения самолета на Безмеин. В тот день у МиГ-23УБ, которым управляли подп-кА. С. Мовчун и к-н А. X. Худайназаров, при взлете отказал двигатель. Летчики увели машину в сторону от жилых районов, но сами из-за малой высоты спастись не смогли. Посмертно они были награждены орденами Красной Звезды, а на месте их гибели благодарные местные жители установили обелиск. В 90-е гг. дважды в серьезные ситуации попадал уже упоминавшийся зам. командира той же части подп-к Н. Е. Осауленко. В августе 1990 г. у его МиГа на высоте 2100 м произошло самовыключение двигателя. Однако летчик не стал катапультироваться и со второй попытки на высоте всего 400 м смог запустить ТРД, после чего благополучно приземлился на аэродроме. За героизм, выдержку и спасение боевой машины офицер был представлен к ордену Красного Знамени, но… повторилась история со Шкиндером. В марте 1993 г. на долю Осауленко выпало последнее ЛП в полку. При заходе на посадку не вышла носовая опора шасси. Летчик увел самолет подальше от аэродрома, где выполнил каскад фигур высшего пилотажа с большими перегрузками и заставил таким образом переднюю «ногу» покинуть свою нишу.
В 1990 г. с базы хранения в Сары-Шагане (Казахстан) в Ак-Тепе перебросили около 20 перехватчиков МиГ-25ПД, ранее состоявших на вооружении расформированного в том же году 378-го Трансильванского ИАП, базировавшегося в Запорожье. Самолеты поступили на оснащение двух эскадрилий 152-го ИАП.
В 1991 г. все летчики освоили дневные полеты, а 4-5 человек летали и в ночное время. Эскадрильи были признаны боеготовыми и приступили к несению боевого дежурства. Уже после распада СССР прошли В 1990 г. 156-й АПИБ получил новые МиГ-29, но продолжал эксплуатировать некоторое количество Су-17. В таком смешанном составе он и встретил декабрь 1991 г. До 1993 г. полк и другие части, о которых речь шла в этой статье, входили в состав ВВС РФ. Затем они разделили судьбу многих российских полков, расположенных за пределами своей страны: сами части были расформированы, российские авиаторы убыли на родину, а вся авиатехника перешла вооруженным силам государств, образовавшихся из бывших советских республик. При этом базировавшиеся в Ак-Тепе и Мары части стали отдельными смешанными авиаполками нейтрального Туркменистана. Они получили на вооружение самолеты разных типов: МиГ-23, МиГ-25, МиГ-29 и Су-17. Недавно там появились Су-25, четверка которых была показана на параде в декабре 1999 г. Именно туда прибывают служить молодые авиаторы туркменских ВВС, недавно окончившие украинские авиационные вузы.
Валерий В. Золотарев/ Староконстантинов
Фото из архива автора
Черниговское ВВАУЛ всегда отличалось тем, что его летно-педагогический состав смело экспериментировал и внедрял новейшие методики обучения профессии воздушного бойца. Без излишней помпезности и рекламы курсанты осваивали самую передовую авиационную технику. Именно ЧВВАУЛ первому было доверено обучение курсантов на реактивных самолетах: L-29 «Альбатрос», МиГ-15, МиГ-17, МиГ-21 и L-39 «Дельфин». Программа постоянно совершенствовалась и усложнялась. Нашему набору (1975 г.) уже на первом курсе посчастливилось выполнять на L-39 сложный пилотаж, полеты ночью, отрабатывать элементы фотострельбы и фотобомбометания, ввод и вывод из нормального штопора, отработку посадки с задросселированным двигателем (для имитации полностью остановленного двигателя приходилось выпускать тормозные щитки). Запомнились и полеты на потолок: с инструктором Григорием Васильевичем Лопатко мы набрали 11570 м, а в самостоятельном полете я забрался аж на 12150 м. Некоторые курсанты даже умудрялись выйти на 13000 м, за что их нещадно «пороли», т. к. на 12000 м начиналось ограничение по катапультному креслу ВС-1БРИ. На последующих курсах мы уже практиковались в перебазировании на другие аэродромы, вели «воздушные бои» и т. д. Военные летчики согласятся, что это хороший уровень подготовки, почти фантастический для сегодняшних выпускников. Стоит отметить и эксперимент по экспресс-подготовке летчиков-истребителей на случай войны, когда со 2-го курса осваивали МиГ-21. Причем, качество выполнения полетных заданий было хорошим.
Так что не случайно Черниговскому училищу поручили разработку и освоение программы летной подготовки курсантов 3-го и 4-го курсов на «перспективном фронтовом самолете-истребителе с крылом изменяемой стреловидности», а проще – на МиГ-23С. Именно с этой модификации автор начал летать на МиГ-23 – самолете, прославившемся в ратном труде, но незаслуженно и огульно преданном критике со стороны тех, кто не эксплуатировал его вообще или очень мало эксплуатировал только ранние модификации, и не знает, насколько надежна и неприхотлива эта машина в экстремальных, боевых условиях. (Эдакие боксеры-заочники: «Летать – не летал, но рассказать могу!»). Но все по порядку…
В 1976 г. летчики управления училища и учебного авиаполка начали практическое переучивание на МиГ-23С, которые поступили из боевого ИАП, базировавшегося в г. Щучин. На следующий год к освоению этого самолета приступили 9 человек из экспериментальной группы 3-го курса, в т. ч. Валерий Ластовский, Владимир Алешин и Валерий Рудой. Они стали первыми в мире курсантами, вылетевшими самостоятельно на истребителе с изменяемой геометрией крыла. Инструктором этих ребят был м-р летчик 1-го класса В. Веревкин. Курсанты выполнили около 10 самостоятельных полетов и подтвердили правильность выбранной методики обучения.
Следует отметить, что поначалу в строевых частях на «двадцать третий» переучивали летчиков, имеющих только 1-й и 2-й классы. Сам МиГ-23С имел много особенностей в управлении на взлете и особенно на посадке. После выпуска шасси и закрылков он становился очень строгим в пилотировании. Управлять им приходилось очень точно и плавно, почти ежесекундно триммируя самолет в трех плоскостях, не допуская при этом ухода «шарика» указателя скольжения более чем на четверть диаметра. Поначалу было даже страшновато. Особенно неуютно становилось при выполнении, казалось бы, простейших элементов: выпуска шасси, закрылков, разворота со снижением при вертикальной скорости 2-3 м/с и крене не более 30°! А на выравнивании и перед касанием возникало чувство, словно балансируешь на острие иглы. Инструкторы шутили: «Будто дергаешь тигра за хвост – и страшно, и смешно!».
В начале 1978 г парк самолетов ЧВВАУЛ пополнился переданными из Старокон-стантинова МиГ-23 «изделие 71 г.». Для летчиков с малым опытом эта модификация оставалась сложной машиной, к тому же поступившие самолеты были весьма «заезжены» в боевом полку. Тем не менее, эксперимент в Черниговском училище продолжался, и в том же году, 3 мая, приступили к вывозным полетам 30 курсантов 3-го курса. Среди них был и я. К тому времени каждый из нас налетал на УТС около 90 часов. Тут надо отметить один нюанс: большинство летали на L-39, но некоторые на L-29, причем приборное оборудование «Дельфина» было близко к МиГ-23, но профиль посадки соответствовал МиГ-21, а у «Альбатроса» – все наоборот! Поэтому, чтобы дать курсантам, летавшим на L-39, представление о профиле посадки «двадцать третьего», была проведена специальная программа, в ходе которой они выполняли заход и посадку с закрылками, выпущенными во взлетное положение (25°), а затем с убранными вообще. Только после этого начались вывозные полеты на МиГ-23УБ.
Интересный факт. Летчики-инструкторы, недавно переучившиеся с МиГ-21, по привычке держали на МиГ-23 несколько повышенную посадочную скорость на всей глиссаде вплоть до касания ВПП и, естественно, этому же профилю обучали курсантов. Вероятно, боясь посадки до полосы, над ближним приводом была установлена контрольная скорость 310-320 км/ч вместо положенных 290-300 км/ч. А ранние версии МиГ-23, до «М» включительно, не любили большие скорости на предпосадочном планировании и на посадке. Это было в некоторой степени опасно и приводило, как минимум, к посадке с перелетом. Для начинающих летчиков положение усугублялось хронической болезнью этих модификаций «двадцать третьего», имя которой – «козел». Пилоты 1-2 классов, как правило, уверенно «лечили» эту хворь хорошей техникой пилотирования, а у молодых самолет то и дело взбрыкивал.