После этой трагедии в печатные издания СССР начали в огромном количестве приходить письма, требовавшие дать ответ, в основном, на 3 вопроса. Первый - почему силовые органы допустили такое кровопролитие? Второй - все ли сделали службы Аэрофлота, чтобы пресечь попытку угона? И третий - может, надо было просто выпустить угонщиков из СССР, и тогда все бы остались живы? В перестроечные времена отмалчиваться было трудно, и от руководства МГА поступил официальный ответ. Из него следовало, что Ту-154 не выпустили за пределы СССР, т.к. экипаж не имел опыта полета по международным трассам и необходимой аэронавигационной информации, а самолет - соответствующего оборудования и достаточного количества топлива. К тому же, погода над Финляндией 8 марта была хуже некуда: снегопад, порывистый ветер. Но журналистов этот ответ не удовлетворил. Они провели собственное расследование, в ходе которого выяснилось, что Ту-154 имел все необходимое оборудование для полета за границу, а экипаж в процессе ведения радиообмена с «землей» выразил готовность следовать в Финляндию. Имевшийся на борту запас топлива позволял долететь не только до Финляндии, но и до Швеции. Да и метеоусловия были в пределах допустимых. Единственное, что действительно отсутствовало, - это желание советских властей выпустить своих граждан за пределы страны.
21 декабря 1989 г. была предпринята попытка угона этого Як-42 (бывший СССР-42542), выполнявшего рейс Днепропетровск-Москва. Представленный снимок сделан в 2009 г.
Пока пресса только подбиралась к «делу Овечкиных», произошла очередная попытка угона самолета. 30 марта один из пассажиров Ту-134, следовавшего из Фрунзе в Москву, потребовал направить лайнер в одну из западных стран. Однако экипаж продолжил полет и произвел посадку на одном из подмосковных аэродромов, где угонщика благополучно задержали. При нем не обнаружили ничего, угрожавшего безопасности полета.
В начале 1989 г. случились две попытки угона самолетов, и обе были связаны с Украиной. 20 января пассажир Ту-134 (СССР-65083), вылетевшего из киевского аэропорта Борисполь в Одессу, под угрозой взрыва потребовал следовать в Бухарест. Командир экипажа В. Муравьев передал ему через стюардесс, что для этого необходима дозаправка топливом в Одессе. Самолет приземлился в аэропорту южной Пальмиры, после чего на его борт поднялись два милиционера - старшина В. Куницкий и сержант В. Харченко. Предложив себя в заложники, Куницкий уговорить угонщика отпустить находившихся в самолете людей. Вскоре старшина остался один на один со странным человеком, который не выпускал из рук «дипломат» и утверждал, что в нем упрятана «ртутная бомба». Куницкому удалось завязать разговор, из которого выяснилось, что перед ним - бывший военный летчик Н. Коцюбан, состоявший на учете в психиатрической больнице г. Ахтырка. Угонщик предупредил: «Чтобы без фокусов!» - указывая на свое «чудо-оружие». Но вскоре он проникся такой симпатией к старшине, что предложил сыграть в карты. Часа через два Н. Коцюбан захотел пить, и, когда у него в одной руке оказалась бутылка, а в другой - стакан, милиционер выхватил «дипломат». В нем лежал пустой футляр от электробритвы…
Уже на следующий день имел место инцидент в аэропорту Ивано-Франковска. Когда Ан-24 начал выруливать на ВПП, сидевший в конце салона пассажир вскочил со своего места и решительно направился в сторону кабины экипажа. В одной руке он держал палку, обмотанную какими-то тряпками, в другой - зажигалку, а под мышкой зажал «дипломат». Перепуганная бортпроводница Т. Янцеловская почувствовала, как сильно пахло бензином от этого человека. Угрожая поджогом, он потребовал «лететь, куда скажу». Стюардессе удалось улучить момент и перехватить руку угонщика, в которой находилась зажигалка. На помощь пришли пассажиры, скрутившие возмутителя спокойствия. Но в пылу борьбы «дипломат» упал на пол, послышался хлопок, и тут же появилось пламя. К счастью, совместными усилиями экипажа и пассажиров пожар удалось быстро потушить. При этом три человека получили легкие ожоги. По другой версии, самолет был отбуксирован на одну из дальних стоянок, где охрана аэропорта задержала несостоявшегося угонщика. Им оказался находившийся на учете в психоневрологическом диспансере С. Земсков. Он смог пронести на борт в «дипломате» бутылку с самостоятельно приготовленным «коктейлем Молотова», чему в немалой степени способствовала общая обстановка, царившая при регистрации пассажиров на тот рейс. Дело в том, что Ан-24 вез нефтяников-вахтовиков, многие из которых уже были «навеселе», и чтобы не сорвать вылет, их допускали в самолет по упрощенной схеме досмотра.
В том году были предприняты еще 2 попытки угона воздушных судов. 30 марта один из пассажиров Ту-134, следовавшего рейсом № 2617 из Астрахани в Баку, передал пилотам через стюардессу записку, в которой требовал крупную сумму в американских долларах и изменения курса для полета в одну из азиатских стран. В руках у него была коробка с идущими из нее проводками. Командир экипажа принял решение продолжить полет в Баку, где самолет и совершил благополучную посадку. С угонщиком начались длительные переговоры, растянувшиеся на 9 часов. Он заявлял о двух своих сообщниках на борту самолета, но они себя никак не проявили. Его удалось убедить освободить 31 пассажира, включая двоих детей. Уже ночью угонщику захотелось покушать, и в момент передачи пищи его обезвредила группа захвата. В напугавшей всех коробке нашли… будильник. Владельцем «бомбы» оказался находившийся во всесоюзном розыске С.Л. Скок. По совокупности «заслуг» его осудили на 8 лет лишения свободы.
За десять дней до наступления Нового года отличился пассажир Як-42 (СССР-42542), летевшего из Днепропетровска в Москву. Он передал экипажу новогоднюю открытку, но не с поздравлениями, а с требованием следовать за пределы СССР. Не отличаясь оригинальностью, он стращал взрывом самолета. Однако эти угрозы не возымели действия, и лайнер приземлился в Быково, где угонщик сдался властям. Это был уже немолодой (около 60 лет) мужчина, у которого не обнаружили никаких взрывоопасных предметов. «Самый гуманный суд в мире» классифицировал его действия как злостное хулиганство.
В 1980-е гг. зафиксирован один случай предоставления летательного аппарата по требованию преступников, захвативших заложников. 1 декабря 1988 г. четверо мужчин во главе с ранее судимым П. Якшиянцем захватили в Орджоникидзе (ныне Владикавказ) автобус с тридцатью школьниками и учительницей. Они выдвинули ряд требований, в т.ч. предоставить самолет для вылета за пределы СССР. После долгих переговоров удалось обменять на оружие больше половины детей. С оставшимися преступники погрузились в аэропорту Минеральные Воды в специально прибывший из Москвы Ил-76Т (СССР-76519), экипаж которого возглавлял Александр Божков. Стоит отметить, что первоначально преступникам предлагали «беспушечный» Ил-76МД под управлением военного экипажа во главе с подп-ком Н. Леонтьевым, прибывший в аэропорт Минеральные Воды. Однако обнаружив «военное» происхождение самолета, Якшиянц и его подельники отказались от этого самолета. В результате дальнейших переговоров удалось добиться освобождения остальных школьников и учительницы в обмен на 2 млн. USD и возможность вылета в Израиль. В качестве заложника на борту остался подп-к КГБ Евгений Шереметьев. 2 декабря самолет прибыл на Землю обетованную, где Якшиянц и сотоварищи были задержаны местной полицией. Несмотря на отсутствие дипломатических отношений с СССР, уже на следующий день израильтяне выдали их Стране Советов. Якшиянца осудили на 15 лет лишения свободы, его подельников - на 14. Шереметьев и члены экипажа Ил-76 были удостоены боевых наград. Этот случай получил очень широкую известность и даже лег в основу остросюжетного фильма «Взбесившийся автобус».