Самолет «Де Хэвилленд» D.H.9 белой армии Врангеля. Крым, 1920 г.
Могила семьи Барановых. Лондон. 2008 г.
Признанием боевых заслуг Баранова стали генеральские погоны, полученные 13 мая 1920 г. Этот факт также стоит особо подчеркнуть, поскольку генералов среди бывших авиаторов Воздушного флота Российской империи фактически можно пересчитать по пальцам. Да и было Вячеславу Григорьевичу тогда всего-то немногим более тридцати лет.
Хотя авиация Русской армии Врангеля в Крыму и Северной Таврии действовала успешно (например, внесла решающий вклад в разгром 1-го кавалерийского корпуса Дмитрия Жлобы летом 1920 г. ), повлиять на общий ход событий это не могло. «Войну за спасение России» белые проиграли. В середине ноября 1920 г. настало время эвакуации из Крыма. Как пишут исследователи Николай Рутыч и братья Лойко, генерал- майор Баранов по приказу Врангеля оставил на аэродромах Севастополя и Симферополя в исправности все сохранившиеся боевые самолеты. Так это было или нет, но в руки большевиков действительно попало немало врангелевских аэропланов.
Баранов покинул Крым вместе с женой поэтессой Екатериной Сергеевной на борту французского парохода-угольщика «Сегед» (Szeged). Как и в Новороссийске, эвакуация прошла очень тяжело. На «Сегед» погрузились 2475 беженцев, в жуткой тесноте и антисанитарии, среди орд насекомых-паразитов они несколько дней «путешествовали» по Черному морю. Наконец-то «Сегед» достиг Константинополя (Стамбула). Формально пребывать в должности начальника авиации Донского корпуса Баранов продолжал до 25 декабря 1920 г.
Начались долгие годы эмиграции. Баранов с семьей жил в Турции, Болгарии, Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев (будущая Югославия), пользуясь репутацией одного из ведущих специалистов в области военной авиации. Переехав в Париж, он принял участие в создании Высших военно-научных курсов под руководством профессора генерала Николая Головина. Курсы открылись 22 марта 1927 г. и были призваны давать современное высшее военное образование оказавшимся в изгнании российским офицерам, содействовать развитию военной науки. Интересно, что на этих курсах встретились старые знакомые: Баранов читал лекции по тактике воздушных войск, бывший Войсковой Атаман ВВД Петр Краснов – по военной психологии, а донской генерал экс-посол в Украине Александр Черячукин – по тактике кавалерии. Согласно воспоминаниям слушателей, Баранов был блестящим преподавателем Позднее 5 его лекций были изданы под названием «Тактика воздушных сил».
С момента основания в январе 1929 г. журнала «Часовой» (La Sentinelle) Баранов являлся его постоянным сотрудником. Это было одно из важнейших изданий российской военной эмиграции, выходившее сначала в Париже, а затем в Брюсселе. Баранов также принимал активное участие в общественной жизни казаков-эмигрантов. Например. 23 февраля 1929 г. в столице Франции он, как
«представитель авиации», присутствовал на большом банкете в честь 10-летия пребывания на посту Войскового Атамана ВВД генерала Африкана Богаевского и выступал с поздравительной речью. С 1930 г. Баранов – товарищ (заместитель) председателя, а с 1938 г. – председатель Союза русских летчиков во Франции. С 20 августа
1931 г. он также возглавлял спортивно-авиа- ционный кружок Русского общевоинского союза. Параллельно Баранов продолжал заниматься преподавательской деятельностью. В 1931 г. стал членом учебного комитета, а в 1938 г. – помощником руководителя Высших военно-научных курсов в Париже и оставался на этой должности до прекращения их функционирования в 1939 г. в связи с началом Второй мировой войны. Приглашали Баранова и в Болгарию: в июне
1932 г. его лекции о роли авиации в гражданской войне включили в программу отдела по изучению Советской России при Офицерской школе усовершенствования военных знаний в Софии В то же время он служил в министерстве авиации Франции, публиковал в журналах «Часовой», «Россия» (La Russie) статьи об известных авиаторах: Николае Попове, Петре Нестерове, Александре Козакове, о боевых буднях VII авиадивизиона, русских летчиках в гражданской авиации Югославии в 1920-30-х гг., развитии вертолетов в западноевропейских странах, организации воздушных сил разных государств в 1920-30-х гг. и др.
В 1940 г., когда Германия разгромила Францию, Баранов вместе со своим отделом министерства авиации был эвакуирован в Лондон. Там военное министерство Великобритании использовало его в качестве консультанта. Спустя пять лет постоянного проживания на Туманном Альбионе, 30 октября 1945 г., «временный государственный служащий» Баранов принес «присягу на верность» Королю Георгу VI и Соединенному Королевству, что означало прохождение процедуры натурализации и получение британского подданства. Согласно документам, новый подданный значился как Vetcheslav Baranoff.
После Второй мировой войны Баранов занимался научной деятельностью, оставил ряд трудов, посвященных будущему боевой авиации Последние годы его жизни были омрачены смертью супруги. последовавшей 10 января 1962 г. Скончался Вячеслав Григорьевич в 1964 г. в Лондоне и был погребен в одной могиле с Екатериной Сергеевной на одном из самых старых и известных британских кладбищ паркового типа Бромптон (Brompton Cemetery), расположенном в районе Вест-Бромптон в юго-западной части города. По поводу даты его смерти существуют разночтения. Поскольку на могильном камне обозначено 21 июня, эту дату можно считать наиболее вероятной. В некрологе из «Часового» (№ 8-9 (458-459), август-сентябрь 1964 г.) указано 21 июля. Есть еще одна дата – 26 июля, приведенная в парижском общеказачьем журнале «Родимый Край / Le Pays Natal» (№ 53, июль-август 1964 г.).
Исследователи по-разному оценивают деятельность Баранова. Одни считают его офицером, внесшим крупный вклад в создание украинской военной авиации, другие – героем, боровшимся за Россию против большевиков, третьи – предателем Украины. Но не лучше ли воздержаться от подобных оценочных характеристик? Первый главком украинской авиации поступал так, как ему казалось правильно в той ситуации. Что ж. как говорится, у него была своя правда…
За помощь в подборе материалов к статье автор выражает глубокую признательность Марату Хайрулину (Москва), Борису Степанову (Санкт-Петербург) Виталию Жуменко (Курбевуа, Франция), Юлии и Кельду Смедегаард (Лондон).
Александр Котлобовский/ Киев, Игорь Сейдов/ Майкоп
На дальнем форпосту
Одним из условий вступления СССР в войну против Японии, обсуждавшегося на Ялтинской конференции зимой 1945 г., было возобновление аренды военно-морской базы (ВМБ) Порт-Артур на Ляодунском п-ове в Китае, отобранной японцами у царской России в 1905 г. Союзники, прежде всего США, полностью приняли советские требования, что и было зафиксировано в соответствующем соглашении от 11 февраля. Ничего против не имел и Китай.
30 июня 1945 г. Москва начала переговоры с правительством генералиссимуса Чан Кайши, которое в те годы руководило Китаем. 14 августа, уже после начала боевых действий против Квантунской японской армии, между СССР и Китайской Республикой были подписаны Договор о дружбе и союзе, а также серия соглашений, в т.ч. о совместной эксплуатации в течение 30 лет Китайско-Чанчуньской железной дороги (бывшей КВЖД) и о совместном использовании ВМБ Порт-Артур (Люйшунь). Оборона Порт-Артура вверялась правительству СССР. Через 30 лет все советское оборудование и имущество, находившееся в этом районе, подлежало безвозмездной передаче в собственность китайского правительства. Также в распоряжение СССР предоставлялись военные объекты в районе портового города Дальний (Далянь). Ведение всех военных вопросов на арендованной территории оставалось за советским командованием, а гражданскую администрацию назначало правительство Китая. Статус советских войск предусматривал их полное невмешательство во внутренние дела Китая.