Томашевич был человеком обязательным и с ответом не задержался. 21 августа он написал: «Инж. Петров – это неясные для меня события. Имя его, кажется, Николай, отчества не помню. На заводе я с ним не встречался.
Насчет слушания его лекций я забыл, но помню, как мы – Железников, Савинский, Петров и я шли пешком из КПИ, и Петров очень огорченно говорил о делах на заводе, туманно, намеками о каких-то несправедливостях. Вскоре он покончил с собой. Яковчук после этого обвинил Калинина в присвоении идей Петрова, об этом я и раньше слышал от него же. После меня вызывали в обком, о чем меня предупредил Яковчук. Очевидно, вызов был с его подачи… Возможно, что Яковчук знает о Петрове много, но я с ним сношений не имею. Допускаю также, что он в деле «Петров – Калинин» не объективен.
Сам Петров, на мой взгляд, был одаренным конструктором. Он предложил остроумную муфту для регулировки синхронизации пулемета на «Фоккер D-VII»: 2 диска с 22 и 23 отверстиями вместо червячной пары, как было сделано у немцев – весьма ненадежно. Он был наиболее одаренным инженером в техническом отделе завода «Ремвоздух-6» – я вскоре там начал работать и всех изучил. Так что думаю, что его вклад в «К-1» существенен». Необходимо уточнить, что штатным работником техотдела РВЗ-6 Томашевич стал летом 1926 г., то есть спустя примерно полтора года после гибели Петрова.
Итак: все, что помнил Томашевич об этой истории, он знал со слов Яковчука. В то же время, Дмитрий Людвигович допускал, что вклад Петрова в К-1 существенен.
Можно сказать, что полной ясности и в вопросе авторства, и в деле инженера Петрова Карацуба к концу 1960-х гг. не добился. Туман над загадочной историей не рассеялся. Это подтвердило письмо Ленского-Герасименко от 25.01.70 г. «…Я с Вами согласен, не стоит «ворошить это плохо пахнущее дело» создания самолета РВЗ-6…». Именно этим можно объяснить осторожность Карацубы, которая сквозит в процитированном выше отрывке из его статьи.
Проходит еще три с лишним года, и Карацуба неожиданно получает следующее письмо бывшего директора РВЗ-6 от 10 сентября 1973 г.: «…На днях я встретил Константина Николаевича Яковчука, он мне сообщил, что был в Киеве и выступал на собраниях и говорил, что самолет в Киеве не Калинин проектировал, а инженер Петров, который потом застрелился. Он мне передал, чтобы я, когда буду в Киеве, поставил этот вопрос как бывший директор завода, когда строился этот самолет.
Я помню, что самолет строился коллективом, инженер Жудин рассчитывал фюзеляж, возможно, инженер Петров рассчитывал элементы крыла. Для меня, как директора завода, главным было построить самолет, т.к. часто самолеты и моторы не поступали в ремонт, а раз нет для ремонта, то сокращай рабочих и служащих. Я тогда очень сильно переживал, не помню, кто предложил идею построить пассажирский самолет, чтобы на заводе была работа строить самолеты и ремонтировать. На постройку самолета ни одной копейки не получил, строили коллективно, и после заводского испытания назвали: коллектив РВЗ-6 «К-РВЗ-6». Помню, когда заехал тов. Баранов П.И. (начальник ВВС РККА. – Авт.) и увидел в сборочной пассажирский самолет, он был удивлен, т.к. он не знал, и сказал мне: «Если самолет не будет летать, меня будут судить». Так что я принял все меры, чтобы самолет летал, и каждый день, т.е. в 4 часа утра ездил на аэродром Пост-Волынский и там испытывали самолет. Летчик был Косинский. Тов. Яковчук прав в том, что Калинин не мог рассчитать, он не учился ни в Академии, ни в КПИ, ему присвоил инженера ученый совет КПИ, когда он представил чертежи самолета…».
Согласитесь, выглядит несколько странным то, что киевлянин Карацуба, тесно связанный с ветеранами и музеем Киевского авиазавода, узнает о визите в Киев своего старого знакомого Кости Яковчука от москвича Ленского-Герасименко. Что тогда помешало их личной встрече?..
Как бы то ни было, заинтригованный Карацуба попросил Яковчука пояснить, на чем зиждется его уверенность в авторстве Петрова. Он ответил 20 ноября 1973 г.: «1923 год. В июле месяце Петров, нач. конструкторского бюро, попросил зайти в КПИ на его квартиру, он покажет пассажирский самолет. Я пошел с ним, и он показал в 1/5 натуральной величины проект пассажирского самолета. Фюзеляж и компоновка на 5 человек, 1-н летчик и 4 пассажира, крыло эллиптической формы, профиль дужки толстый, мотор Сальмсон 165 л.с., скорость 165 км/час. Утвержден проект Авиаглавк Москва. Я спросил его, как вы назовете его. Он мне ответил – 1-й пассажирский самолет коллектива завода РВЗ-6-К первый».