Вскоре было решено, что женский полк будет летать не на Су-2, а на Пе-2. На освоение этой сложной машины женщинам отвели всего 8 месяцев. 23 ноября 1942 г. 587-й БАП полностью отработал программу переучивания и был готов выполнять боевую работу днем в простых метеоусловиях одиночными экипажами, звеном и «девяткой». 1 декабря полк убыл на фронт под Сталинград, где вошел в состав 8-й Воздушной армии. Экипажи почти месяц готовились к вводу в боевой строй. И вот оно, боевое крещение на пикирующем бомбардировщике: задача — уничтожить позиции фашистов. На борту — груз 100-килограммовых бомб. Цель располагалась впритык к красноармейским позициям. Не попасть бы в своих! Но Мария Долина и штурман Галина Джунковская действовали четко и бомбы сбросили точно. В это время рядом с самолетом появились разрывы зенитных снарядов, Долина резко снизилась и благополучно вышла из-под обстрела. На первый раз пронесло…
Позже в формуляре полка появится запись: «Базируясь на аэродроме Новогеоргиевка, 587-й БАП бомбил оборонительные сооружения, огневые точки и живую силу противника в районе тракторного завода, содействуя наземным войскам в окончательной ликвидации северной группировки немецко-фашистских войск в Сталинграде. Полк произвел 50 боевых вылетов, сбросил на противника 14 980 кг бомб. Серьезных потерь не имел».
Потом была Кубань, где 587-й БАП попал в настоящее пекло. Наносили удары днем, под прицельным огнем вражеских зениток, отбиваясь от атак истребителей люфтваффе. Выручали мастерство пилотирования да военное счастье.
Здесь, на Кубани, пережила Долина и свое второе рождение. Это случилось 2 июня 1943 г. Вылетели «девяткой». Цель — артиллерийско-минометные позиции на высоте 101 возле станицы Крымская, которая дважды в тот день переходила из рук в руки. Долина вела левое звено. На подходе к цели «пешки» встретили плотный зенитный огонь. Снаряды рвались со всех сторон. Уже перед самой целью мотор доли некой «пешки» стал давать перебои. Самолет начал отставать. Ведомые также снизили скорость, прикрывая своего командира. Через несколько минут задымил, пару раз кашлянув, левый двигатель. А вот и цель. Штурман нажимает кнопку бомбосбрасывателя, и экипаж хорошо видит, как на земле в порядках гитлеровцев вырастают столбы дыма и огня. Штурман успевает сделать снимки объекта, только в этом случае выполнение задания засчитают успешным. Теперь можно возвращаться домой.
Тут вражеские зенитки внезапно замолкают, и стрелок-радист Иван Соленов докладывает: — Вижу восемь — мессеров». Прикрывавшие «петляковых» истребители где-то в облаках связаны боем с немцами. Так что на их помощь рассчитывать не приходится. Позже Мария Ивановна вспоминала, что в этом бою Соленов меткой очередью сбил один «мессер», а штурман Галя Джунковская подожгла второй. Однако были подбиты бомбардировщики ее ведомых Маши Кирилловой и Тоси Скобликовой.
У «пешки» Долиной загорелась левая консоль крыла. Едкий дым стал попадать в кабину. Боекомплект и у штурмана, и у стрелка закончился. Поняв это, немец подошел справа почти вплотную, показал один палец, потом два, мол, сбивать с одного захода или с двух… Очередь — и загорелся второй мотор.
Один из механиков 587-го БАП возле Пе-2
Подготовка к боевому вылету
— От неминуемой гибели меня спас инстинкт летчика — в горящем самолете уйти в пикирование, чтобы попытаться воздушной волной сбить пламя, — вспоминала Мария Ивановна. — Когда фриц увидел, что самолет уходит в пике, он решил, что убил пилота, и сразу отвалил.
Чудом дотянула до линии фронта и грубо посадила — ласточку» на колеса, а не на фюзеляж, как положено при горящей машине. Плюхнулись в ковыль с 900л горючего на борту. Самолет вот-вот взорвется, а мы не можем выбраться: заклинило фонарь. Спас Ваня, сумел дотянуться отверткой. Штурман упала в траву и начала кататься, пытаясь сбить с себя пламя. Огонь перекинулся на сухие стебли… Быстрее и подальше отсюда! Насчитали 51 шаг, когда за спинами рвануло. Подоспели зенитчики, наблюдавшие за боем, и отвезли нас в медсанбат».
Выбраться из бомбардировщика и отбежать от него Мария смогла буквально чудом, ведь в результате жесткой посадки она получила тяжелую контузию позвоночника и сильное сотрясение мозга. У Галины были обширные ожоги, у Ивана — прострелена нога и рассечен подбородок. В полку их экипаж «похоронили» и даже вывесили некролог — из такого пекла не возвращаются.
Долиной пришлось довольно долго лечить спину. И хотя она получила допуск к полетам, периодические боли в позвоночнике мучили ее до конца дней. Мария вернулась в свою авиачасть и приступила к выполнению боевых вылетов на Орловско- Брянском и Смоленском направлениях. К тому времени полк стал 125-м гвардейским, он прошел такую фронтовую закалку, что уже никто не делал скидки на то, что все летчики и штурманы в части — женщины. Когда в Белоруссии началась стратегическая наступательная операция «Багратион», 125-й ГБАП оказался в гуще событий. Особенно запомнились бои за Борисов, где женский полк прикрывали истребители «Нормандии». Во время перерывов в боевых вылетах советские летчицы познакомились с французскими пилотами, в том числе с Жаком Гостеном, который погиб в боях за этот город, с Леоном Кюффо, ставшим потом генералом авиации. (Кстати, французы зачислили Марию Долину в почетные члены своей авиачасти).
Освобождение Борисова экипаж Долиной решил отметить оригинально. Из солдатских полотенец сшили вымпел, написали на нем: «Сегодня, 18 июля 1944 года, над вашим городом пролетела авиачасть, которой за участие в освобождении Борисова присвоено наименование «Борисовской"… Желаем вам быстрее восстановить свой город. М. Долина». Вымпел с грузом привязали к парашюту. Чтобы сбросить его, пришлось выйти из строя, имитируя неисправность машины, и снизиться до 400 м. Фактически это было воздушное хулиганство, но экипаж счастливо избежал гнева командования. Позже вымпел попал в краеведческий музей Борисова. Последняя буква в послании стерлась, и только через 15 лет борисовцы узнали, что победное приветствие подписала Мария Долина, зам. командира эскадрильи, награжденная за отличный бомбовый удар в их регионе орденом Красного Знамени.
Война — это не только беда, смерть, кровь, но и фронтовая жизнь. А как обустраивали отважные летчицы свой быт? «Он был далек от комфорта, — рассказывала Мария Ивановна. — Но и баню мы устраивали (правда, в землянке), и праздники в перерывах между боями в нелетную погоду, и по-детски радовались скромным букетикам первоцветов, ромашек, лютиков, находя их на панели приборов (мужчины из наземной обслуги старались). Будучи командиром офицерского собрания полка, и продукты умела раздобыть для «поляны», и песни-пляски организовать, и о костюмах для выступлений позаботиться (шили их наши мастерицы из вытяжных парашютиков, предварительно окрасив их из ракетниц). Чего только не придумывали? Полагались женщинам и 100 граммов, только давали их не перед боем, как пехоте, а после. Говорили, помогает стресс снять и служит своеобразным снотворным. Я свою «сотку» всегда меняла на шоколад».
Нашлось на войне место и любви. На фронте Мария Ивановна встретила свою половинку. Василий Арсентьевич Мельников — штурман эскадрильи 124-го авиаполка, который летом 1943 г. находился на одном аэродроме. Ей 21, ему 25, оба сибирских кровей. Зарегистрировались после войны, в 1946 г. в полуразрушенной школе литовского городка Груджай. И прожили вместе 33 года, пока смерть Василия Арсентьевича не разлучила их. Двух сыновей вырастили (кстати, родились они в один день — 22 июня с разницей в три года). Старший, названный в честь Чкалова Валерием, окончил Рижский институт гражданской авиации, младший Анатолий служил на Крайнем Севере во флоте.
Один из экипажей 125-го ГБАП. Слева направо: штурман Людмила Попова, пилот Ирина Осадзе, стрелок-радист Таисия Панфёрова
М. Долина (третья слева) с боевыми товарищами возле своего самолета