Навязывание стратегической авиации роли дальнобойной артиллерии, по мнению зарубежных специалистов, оказалось преждевременным. Нерешенной осталась проблема выбора объектов нападения и организации целеуказания стратегическим бомбардировщикам, призванным оказывать поддержку сухопутным войскам. К тому же армейские офицеры оказались неподготовленными для того, чтобы решать, когда и как применять тяжелые самолеты на поле боя. Командующий 7-й воздушной армией, непосредственно руководивший боевыми действиями тактической авиации США в Южном Вьетнаме, за применение стратегических бомбардировщиков не отвечал. Командир 3-й авиадивизии САК, располагавшейся на острове Гуам, только удовлетворял заявки сухопутных войск, не имея разведывательных данных и характеристик целей. Как считало военное командование США, в таких условиях согласованности действий бомбардировщиков и наземных подразделений достичь не удалось. Бомбардировкам стратегической авиацией начали подвергаться южные районы Демократической Республики Вьетнам.
Как позже сообщала зарубежная печать, планы распространения бомбардировок стратегической авиацией на Северный Вьетнам вынашивались американским командованием с самого начала войны. Однако потери тактических самолетов, совершавших налеты на ДРВ, давали ясно понять, что бомбардировки Ханоя и Хайфона будут резко отличаться от налетов на районы предполагаемого расположения партизан в Южном Вьетнаме. Возможности зенитных управляемых ракет и сверхзвуковых истребителей-перехватчиков вьетнамской Народной армии по поражению воздушного противника были неизмеримо выше возможностей стрелкового оружия партизан.
Перед авиационным командованием США стала проблема определения оптимального диапазона скоростей и высот полета с учетом противостоявших средств ПВО и характера пролетаемой местности. Поскольку самолет В-52 дозвуковой, то выбор диапазона скоростей ограничивался. «Эффект земли», то есть местная турбулентность воздуха, оказал более сильное влияние, чем ожидалось. После пробных полетов на высотах менее 300 м в крыльях некоторых самолетов В-52 обнаруживались трещины — следствие больших нагрузок. От использования самолетов В-52 на малых высотах пришлось отказаться.
Оставался один вариант: полет на большой высоте под интенсивным прикрытием помех. На пилонах под крылом между гондолами двигателей модифицированного варианта самолета В-52 установили контейнеры с противорадиолокационными снарядами. Снаряды запускались вручную или автоматически. Оборудование самолета пополнили пассивной инфракрасной системой, которая оповещала о появлении самолетов или управляемых снарядов противника, системой, предупреждавшей экипаж об облучении самолета радиолокаторами, а также мощными передатчиками активных шумовых помех и сигнализатором опознавания «свой — чужой». После оснащения самолета аппаратурой радиопротиводействия ограничения на его участие в бомбардировках ДРВ Пентагоном были сняты. Одновременно предпринимались меры для обеспечения безопасности пролета стратегических бомбардировщиков через зону с сильной ПВО на больших высотах. В интересах ударных групп действовали специальные самолеты — постановщики помех ЕВ-66, группы подавления средств ПВО, а также группы заслона и блокирования северовьетнамских аэродромов, в которые включалось по 12–16 истребителей «Фантом». Демонстративными маневрами самолеты тактической авиации обозначали ложное направление удара. Каждый из самолетов В-52 сопровождался четверкой «фантомов», имевшей задачу предотвращать возможные атаки северовьетнамских истребителей. В полете по маршруту сохранялось полное радиомолчание. Бомбардировки предусматривались только в ночное время в расчете на снижение в это время боевой эффективности северовьетнамских перехватчиков.
В последний период войны стратегические бомбардировщики совершали по два-три налета на районы Ханоя и Хайфона. Применялось так называемое ковровое бомбометание, когда участки поражения наращивались с перекрытием. Каждая из 108 подвешенных на самолет 225-кг бомб при разрыве образовывала воронку диаметром от 6 до 15 м и глубиной от 1.5 до 6 м. Основная ставка делалась на то, что недостаточная точность бомбометания должна компенсироваться количеством сбрасываемых средств поражения.