Однажды все мы отправились на охоту. Взобрались на подводу и поехали в лес, а собаки бежали за нами. Утро было полно солнечного света, шелеста деревьев и пения птиц… Элис все время глубоко вдыхала воздух и твердила:
— Понюхайте, как пахнет земля. Разве не чудесно?
Чудесно. Все было чудесно в это утро.
Миновав лес, мы выехали в долину, поросшую высокой травой, и встали на подводе, с нетерпением высматривая кенгуру.
Три страуса эму выскочили из кустарника. Изгородь преграждала им дорогу. В испуге они стали бегать взад и вперед вдоль изгороди. Тут их заметили наши собаки, С громким лаем они бросились преследовать эму. Позади всех бежал Глупый щенок, с каждым прыжком отставая от остальных все больше и больше. Но зато лаял он громче всех. Эму остановились. Они стояли в нерешительности, вытянув длинные шеи, и с беспокойством глядели в нашу сторону, потом немного потолкали друг друга и снова принялись бегать. Но они все еще не знали, что им предпринять.
Тут они заметили мчавшихся собак, и облака пыли пулями вылетели из-под ног эму, когда они сорвались с места и стали набирать скорость. Шеи их вытянулись, словно пики. Как они мчались!
И как мчался Глупый щенок! Они исчезли среди кустарника и высокой травы; лай и визг собак замерли вдали.
Вскоре собаки вернулись. Эму удалось спастись. Но Глупый щенок пропал. Мы все даже обрадовались, — как вдруг он возник на горизонте, таща в зубах овечью ногу. Овца подохла давно, это можно было сказать сразу, — все начали затыкать носы. Я выпрыгнул из телеги. Ведь ответственность за Глупого щенка лежала только на мне.
— Иди домой, — крикнул я. — Убирайся отсюда.
Глупый щенок удивился, но тем не менее послушался. С беспечным видом он протрусил мимо и исчез среди высокой травы.
Мы отправились домой. Но вонь становилась все сильнее. Мы не могли понять, откуда она исходит. Глупый щенок убежал, а запах остался. Он отравил нам все обратное путешествие.
Добравшись до фермы, мы с большим облегчением слезли с подводы. Из-под колес выскочил Глупый щенок с протухшей овечьей ногой в зубах. Задрав кверху нос, вытянув хвост трубой, он направился к птичнику, где жили индюки.
Я понимал, что. Глупый щенок является серьезной помехой, но тем не менее упорно продолжал ухаживать за Элис.
У меня был автомобиль. Предполагалось, что после окончания ее отпуска я отвезу Элис в город. Как бы ни обернулись дела, именно в этот день я собирался вернуться в город. Но и мистер Моррисон уезжал примерно в то же время, и Элис хранила в тайне, кто будет ее избранником.
Накануне отъезда я уговорил ее пойти со мной на прогулку. Стоял безветренный, теплый вечер. Светила луна. Позади нас гордо шествовал Глупый щенок.
Я обнял Элис за талию. Она склонила голову мне на плечо.
— Я люблю вас, — сказал я.
Она засмеялась нежным, тихим смехом и вырвалась.
— А ну, попробуйте-ка меня догнать, — сказала она; глаза ее в этот момент были прекрасны.
Смеясь, она побежала между деревьями, оглядываясь через плечо.
Я тоже засмеялся и бросился ее догонять.
Но Глупый щенок оказался проворнее меня. Он догнал Элис и укусил ее за ногу. Она подскочила и взвизгнула от боли. Я совсем растерялся и не знал, что сказать.
— Он, должно быть, принял вас за овцу, — попытался объяснить я, — он их всегда кусает.
— Не говорите глупостей, — огрызнулась Элис и покинула меня.
Уже на ходу она крикнула мне:
— И запомните: либо щенок поедет с вами в город, либо я.
Я уселся рядом со щенком и стал обдумывать положение.
На следующее утро я упаковал чемодан и поставил его в багажник. Глупого щенка я посадил на заднее сиденье.
— Ну так как же, Элис? — спросил я ее после завтрака.
Она увидела из окна, как Глупый щенок пренебрежительно поглядывает на собравшиеся вокруг машины индюков.
— О нет. Я поеду с мистером Моррисоном, — сказала она.
На этом все и кончилось.
А теперь Глупый щенок вырывает с корнем георгины у моего соседа. По правде говоря, я не знаю, благодарить мне его или ругать.
Пошел вон, подлая ты шкура!
«Расскажи нам про индюка, Джо»
Перевод М. Юфит
Он вышел из чащи порыжевшей травы и водяных растений, окаймляющих озеро Корангамит. За ним шагал его старший брат.
Он был белокур. Когда он почесал головенку, между прядей золотистых волос нежно зарозовела кожа. Глаза у него были синие. Его лицо густо усыпали веснушки. Нос был вздернутый. Он мне ужасно понравился. Я решил, что ему, пожалуй, года четыре с половиной, а брату вдвое больше.