— Мистер Олифант, сэр, вы не…
— Достаточно…
— Если позволите…
— Можете идти, Элен.
Поспешно, без всякого удовольствия проглотив чашку чая и пожевав сухарик, скваттер вышел в сад. Его душа, привыкшая к порядку и аккуратности, восставала против секретов — чужих секретов. Четыре раза в течение одного часа нарушался превосходно организованный порядок его жизни. Что-то случилось в его отсутствие. Какие-то новые злобные силы действовали в Пандалупе. Как и подобало мужчине — хозяину в своем доме, — он вышел выяснить, в чем же дело.
Подобно многим эгоистам, Олифант очень остро чувствовал красоту, но теперь богатые краски, звуки и запахи зимнего вечера только увеличивали его раздражение. Над скотным двором золотым дождем сверкала стайка маленьких попугаев, кружившихся на фоне заходящего солнца. Там, за серебристой живой изгородью, выли собаки, требуя ужина. В саду вокруг последних лопающихся гранатов возбужденно щебетали птицы. В густой тени апельсиновых деревьев рдели спелые плоды. Неподвижный воздух был напоен запахом опавших листьев, пропитанных дождем. Олифант смотрел вокруг, и в нем закипала злоба при мысли, что события украли у него привычную возможность эпикурейски наслаждаться прекрасным вечером.
Он увидел садовника Мак-Дэфа, сгребавшего листья под фиговыми деревьями.
— Добрый вечер, сэр! — почтительное приветствие Мак-Дэфа прозвучало обнадеживающе.
— Добрый вечер, Мак-Дэф, Все в порядке?
— В порядке, сэр. Кроме погоды. Дождем размыло все, что я посадил на зиму.
Олифант кивнул сочувствующе, но без интереса.
— Всем не угодишь, Мак-Дэф. Дожди были очень нужны.
— Так разве я жалуюсь, сэр? Они были ниспосланы богом, эти дожди. А я ничего. Я выращу, что надо, в теплице.
— И очень хорошо, Мак-Дэф.
Должно быть, чувства Олифанта были очень напряжены: уже поворачиваясь, он вдруг ощутил во взгляде старого шотландца какую-то настороженность. Он нисколько не был удивлен, когда голос Мак-Дэфа остановил его.
— С вашего разрешения, сэр, я хотел вас спросить…
— О чем, Мак-Дэф?
Садовник неловко переложил бамбуковые грабли из одной руки в другую и поскреб небритый подбородок.
— Мне тут пришло в голову, сэр. Я у вас, значит, работаю девять, а то и десять лет, а получаю ни на полпенни больше, чем когда пришел…
Лицо Олифанта застыло. На этот раз — повышение жалованья. Этот вопрос всегда был серьезным в Пандалупе, а сегодня он приобрел по-новому угрожающее значение.
— Объясните внятно, чего вы хотите, Мак-Дэф, — холодно сказал Олифант.
— Так я, сэр, все думаю, нельзя ли мне просить вас, может вы решите прибавить мне немного… Я, конечно, знаю…
— Мак-Дэф, почему вы просите об этом сегодня?
Садовник снова неловко потоптался.
— Не легкий вопрос, сэр. На него так сразу не ответишь. Мне показалось, что время подходящее.
— Почему вы думаете, что именно сейчас подходящее время?
— Простите, сэр, я ведь ничего не хотел сказать…
Олифанта осенило:
— Мак-Дэф, тут у вас в мое отсутствие не было представителя союза?
— Никого. То есть никого, кроме мистера Эйчесона из Мабуды да этого старика сезонника.
— Сезонного рабочего? Какого?
— А вы не знаете, сэр? Я все забываю, что вы сейчас только приехали. Мистер Деннис взял на работу одного сезонника. Только он уже ушел.
Олифанту показалось, что он напал на след. «Берегись чуждых подрывных элементов!»
— А что же здесь делал этот человек?
— Мистеру Деннису вроде не хватило рабочих клеймить ягнят. И потом некому было ставить изгородь.
— Так вы говорите, он уже ушел?
— Только сегодня утром, сэр. Вчера вечером ему взбрело спросить у мистера Денниса расчет. Знаете, какие они, эти сезонные.
— С кем поселили этого человека?
— С Вилом и молодым Кэммом. Всего-то и была одна свободная койка на всю усадьбу. Вы слыхали про Вила?
— Да. Почему Вил ушел?
Мак-Дэф загадочно улыбнулся.
— Уж если вы меня спрашиваете, сэр, я бы сказал, ему не сиделось на месте.
— Не сиделось на месте? В его возрасте?
— У него, наверно, всегда зудели ноги, сэр. Он как-то сразу вбил себе в голову, что ему нужно посмотреть все вокруг. Он сказал, что отправляется в Квинсленд. Может, этот старик сезонник наболтал ему про большие заработки на сахарных плантациях.
— Мак-Дэф, а что за человек был этот сезонник?
Мак-Дэф смотрел на хозяина со все возрастающим любопытством.
— Разве он сделал что-нибудь не так, сэр?
— Я вам задал вопрос, Мак-Дэф.
— Прошу прощения, сэр. Что он за человек? Как бы вам это сказать? Мне показалось, он такой образованный человек.