Другие члены кабинета – Гордон Кэмпбелл, министр по делам Шотландии, Джордж Джеллико, лорд-хранитель малой печати и лидер Палаты лордов, Питер Томас, близкий сосед по парламентскому округу и друг, министр по делам Уэльса и председатель Консервативной партии, и Майкл Нобл ненадолго в качестве министра торговли – не участвовали в совещаниях. Таким образом, у меня в кабинете был лишь один политический друг – Кит.
Но при всех трудностях, которые нам скоро предстояли, летом и осенью 1970 года такие меланхолические настроения были от нас еще далеко. На самом деле Тед Хит, Тони Барбер, Роберт Карр и Джон Дэвис с впечатляющим напором взялись определять курс радикальных реформ, а остальные члены кабинета с энтузиазмом их поддерживали.
Прежде всего правительство приступило к работе, желая сократить государственные расходы. Обсуждения начались в конце июля. Запланированный бюджет на 1974–1975 гг. было решено сократить в целом на 1,700 миллионов, и Тед издал документ об экономии, демонстрируя свою приверженность к стратегии. Большая часть сокращений падала на промышленные расходы, хотя, как уже отмечено, в моем министерстве тоже велись битвы о расходах. Инвестиционные субсидии были отменены, корпорация по промышленной реорганизации (КПР) закрыта. Авиационные и космические проекты подверглись тщательной проверке. Даже при отсрочке чрезвычайно дорогостоящего проекта «Конкорда», в целом из-за европейской политики, это была впечатляющая экономическая программа свободного рынка. Благодаря всему этому в октябре стал возможным бюджет, в котором базовая ставка подоходного налога в 8 шиллингов 3 пенни с фунта (чуть больше 41 пенса) была понижена на 6 пенни и были уменьшены корпоративные налоги, вступающие в силу в начале следующего финансового года.
Безотлагательно был выдвинут вперед ключевой элемент нашей экономической программы – законопроект о промышленных отношениях. Структура законопроекта была уже знакома: эту область мы тщательно прорабатывали в оппозиции и опубликовали наши предложения в 1968 году. Главным принципом было то, что коллективные договоры должны иметь обязательную юридическую силу, за исключением случаев, когда обе стороны решат иначе, и что исторически сложившаяся юридическая неприкосновенность профсоюзов должна быть существенно ограничена и сведена к тем профсоюзам, чьи должностные инструкции соответствуют определенным минимальным стандартам («зарегистрированным профсоюзам»).
В соответствии с этим законопроектом дела должны были рассматриваться новой системой промышленных судов и трибуналов, во главе с представительством Верховного суда – Национальным судом по вопросам отношений в промышленности (НСВОП). Законопроект также давал новые полномочия министру по вопросам трудоустройства – возможность применить НСВОП в случае провала переговоров либо издать приказ отсрочить забастовку на срок до шестидесяти дней – «время, чтобы остыть», – либо организовать тайное голосование среди рабочих, участвующих в забастовке.
В этом законопроекте многое активно поддерживало профсоюзы, но при этом он был со всей враждебностью встречен левыми. В первый раз в английском законодательстве вводилось юридически обеспеченное право принадлежать (или не принадлежать) к профессиональному союзу. Была запланирована защита против несправедливого увольнения. Наконец, законопроект отменял условия, согласно которым забастовки рабочих из сферы обеспечения газом, водой и электричеством во время действия их контрактов считались криминальным преступлением.
В то время я была ярым сторонником законопроекта, хотя у меня были сомнения по поводу некоторых его частей, таких, как раздел о жизненно необходимых услугах. Мы все осознавали, что предыдущее лейбористское правительство в своем «Месте раздора» отступило от своих предложений о реформе профсоюзов под совместным давлением профосюзов и партии. Мы были, вследствие этого, дважды обязаны сделать необходимые изменения.