Выбрать главу

— Фред, я купила дом.

Отец чуть не упал в обморок. Он по-прежнему намеревался жить в Америке.

— Почему же ты сделала это? — спросил он.

— Потому что он мне понравился, — объяснила мама. Она осмотрела, по крайней мере, тридцать пять домов. И только один приглянулся ей, а он как раз не сдавался, а продавался. Мама попросила у своего доверенного лица — тети — оставленные ей дядей две тысячи ливров[26] и, не мешкая, купила дом.

— Но мы пробудем здесь самое большее год, — ворчал папа, — максимум год.

Мама — мы всегда считали ее ясновидящей — ответила, что они в любой момент смогут продать дом. Вполне вероятно, она уже смутно представляла себе всю свою семью, поселившуюся в нем на долгие годы.

— Я полюбила этот дом, едва вошла в него, — утверждала мама. — В нем удивительно спокойная атмосфера.

Вилла принадлежала неким Браунам, квакерам[27]. Когда мама посочувствовала миссис Браун, что ей приходится расставаться с домом, в котором они прожили так много лет, старая леди ответила:

— Я счастлива, что здесь будете жить вы и ваши дети, моя дорогая.

Мама сказала, что ее слова прозвучали как благословение. По правде говоря, я думаю, что этот дом в самом деле был благословенным. Он представлял собой вполне обычную виллу, расположенную не в фешенебельной части Торки, каком-нибудь Уорберри или Линкомбе, а в противоположном конце города, старой части — Тор Моун. В то время дорога, ведущая сюда, терялась в просторах Девона[28], среди его тропинок и полей. Вилла называлась Эшфилд, и ей предстояло стать моим домом, отныне и навсегда, почти на всю жизнь.

Кончилось тем, что отец не построил дом в Америке. Он так полюбил Торки, что не захотел уезжать оттуда, обосновался в своем клубе и наслаждался вистом и обществом друзей. Мама терпеть не могла жить возле моря, не любила светской жизни и была неспособна играть ни в одну карточную игру. Но она счастливо жила в Эшфилде, давала званые обеды, занималась общественной деятельностью и тихими вечерами с горячим нетерпением расспрашивала папу о местных драмах и о том, что сегодня произошло в клубе.

— Ничего, — весело уверял ее отец.

— Но, Фред, наверняка же кто-нибудь рассказал что-то интересное?

Отец послушно рылся в памяти, но ничего не мог придумать. Наконец он сообщал, что М. по-прежнему слишком скуп, чтобы купить утреннюю газету; он приходит в клуб, читает новости, а потом норовит пересказать их остальным членам клуба.

— Послушайте, друзья, вы видели, что напечатано на первой странице «Норд-Уэст»?

Но никто не хочет его слушать, потому что он… самый богатый из клубных завсегдатаев.

Мама, которая уже двадцать раз слышала эту историю, не удовлетворена. Отец впадает в состояние полного блаженства. Он откидывается на спинку кресла, вытягивает ноги к огню и легонько почесывает голову (запрещенное удовольствие).

— О чем ты думаешь, Фред? — спрашивает мама.

— Ни о чем, — отвечает отец, и это чистая правда.

— Но ведь это невозможно — ни о чем не думать!

Подобные заявления отца всегда озадачивают маму. Она не понимает этого. Ее голова всегда переполнена разными идеями. Не думать ни о чем — невозможно себе представить! Она обычно думает о трех вещах одновременно.

Спустя многие годы я поняла, что мамины мысли были далеки от реальности. Окружающий мир всегда представлялся ей в более ярких тонах, люди казались то гораздо лучше, то хуже, чем были на самом деле. Может быть, оттого, что в детстве, маленькой спокойной девочкой, она никогда не давала выхода своим чувствам, у нее появилась склонность драматизировать окружающее. Мама была наделена настолько сильным воображением, что не могла воспринимать мир как однообразные будни. У нее бывали удивительные вспышки интуиции — или внезапной способности читать мысли. Мой брат, юный офицер, попал однажды в затруднительное финансовое положение и хотел скрыть это от родителей. Вечером, глядя на его нахмуренное лицо, мама сказала:

— Послушай, Монти, — ты ходил к ростовщику и поднял завещание дедушки. Не надо было этого делать. Лучше пойти к отцу и рассказать ему обо всем.

Мамина способность проникать в душевные тайны всегда поражала всю семью. Моя сестра однажды сказала:

— Если я не хочу, чтобы мама о чем-то узнала, я даже думать об этом не стану в ее присутствии.

Глава 2

Всегда трудно выбрать первое воспоминание. Отчетливо помню день рождения, когда мне исполнилось три года. Чувство собственной значительности, которое я тогда испытала. Мы пили чай в саду — в том уголке, где потом между двумя деревьями повесили гамак.

вернуться

26

Ливр (фр.) — фунт стерлингов.

вернуться

27

Квакеры — протестантская секта «Общество друзей», основанная в XVII веке Дж. Фоксом. Квакеры не признают духовенства, религиозных обрядов, войн.

вернуться

28

Девон (Девоншир) — графство на юго-западе Англии.