— Ой, какая путаница, — подойдя к нему, закричала Алиса.
Она с изумлением следила за действиями капитана.
— Путаница, говоришь? — не отведя глаз от стола, произнёс Хламизмат. — Это очень хорошо!
— Тут нет ничего хорошего. Путаница — она и есть путаница!
— Всё запутанное великолепно!
— Вы тоже собираете паззлы? — посмотрев через его плечо, спросила Алиса.
— Это не паззлы, — проворчал капитан. — Это паззлозавры.
— А в чём здесь разница?
— Паззлы — это наши современники, наделённые эстетикой и смыслом. А паззлозавры — это примитивные и неразумные предки составных картинок.
— Смотрите! — воскликнула девочка. — Ни один из этих кусочков не подходит к другим. Из них невозможно составить целое.
— Именно. Их совокупность создаёт ничто. Видишь ли, я авосеолог. Мне нравится верить, что мир порождается из хаоса. Я изучаю странные связи, которые приводят мир в действие. Разве ты не знаешь, что взмах крыльев южно-американского чурвячка может вызвать конеаварию в Англии?
— Нет, я не слышала об этом, — призналась Алиса. — Фактически, мне даже не известно, что такое конеавария. Но я точно знаю, что у червей не бывает крыльев.
— Не бывает? — спросил челобурсук. — А как же они тогда летают?
— Черви не летают. Черви извиваются.
— Значит, не летают? Прекрасно! Так даже лучше! Один извив южно-американского чурвя вызывает конеаварию в Англии. Да здравствует хаос! Восхитительный хаос! А это ещё что такое?
Хламизмат приподнял пинцетом фигурно вырезанный кусочек картона.
— Фрагмент какой-то составной картинки, — выкрикнул он. — Кусок, который сложится, если его поставить в нужное место. Нет, мы не можем иметь его. Ни в коем случае!
Он сунул паззл под микроскоп.
— Кажется, часть барсучьей головы.
— Это кусочек из моей составной картинки, — сказала Алиса.
— Чудесно! А то я испугался, что мои паззлозавры начали набираться разума и смысла.
Девочка взяла из лапы капитана отыскавшийся паззл и положила его в карман передника.
— Знаешь, когда я впервые увидел тебя на термитной куче, то подумал, что ты чурвь, — признался Хламизмат.
— Я не червь, — ответила девочка.
— А кто говорит, что ты червь? Я сказал, что спутал тебя с чурвячком.
— Почему вы всё время вставляете "у" в это слово?
— Потому что оно означает Чрезвычайно-Уникальное Разрушительное Воздействие. Понимаешь, Алиса? Наименование, созданное из случайных слов, было выдавлено, как клубничный сок. Такая операция называется "сокращением".
И тут Алиса, улучив момент, спросила капитана о том, кем были гадоначальники.
— Это скользкие и изворотливые фигляры! — проворчал челобарсук. — Гадоначальники являются комом ненасытных аспидов, которые шипят и корчатся в городской ратуше. Они ежедневно придумывают странные законы, направленные против горожан и окружающей природы. Однако природа следует своим законам, которые, как ты, возможно, уже догадалась, описываются авосеологией. Гадоначальники считают меня возмутителем спокойствия, как будто их спокойствие зависит от меня. Но нет! Это вселенная отвергает застой и разрушает его. Я же просто созерцатель таких возмущений. Тем не менее, змеи заявили, что славный капитан Хламизмат виновен в головоломном убийстве.
— Разве можно убить головоломку?
— Ах, ты глупенькая девочка! Впрочем, обвинение гадоначальников тоже очень глупое. Я говорю об убийстве, в котором части тела несчастной жертвы переставляются как паззлы. Заметь, как паззлы, а не как паззлозавры! Сама подумай, какой мне интерес возиться с паззлами? Это логические составные картинки. Они скучны мне до зевоты. Но ведь змеям ничего не докажешь. Скользкие подонки! В гробу я видал таких начальников! Они решили, что паучонка убил я. Представляешь! А мне это надо? Я всегда любил пауков!
Капитан обернулся и с умилением посмотрел на (довольно жуткого и большого) паукообразного насекомого, который плавал в банке с формалином среди прочих "разнообразных объектов".
— Тебе незачем знать ужасные подробности, девочка. Достаточно сказать, что я, капитан Хламизмат, абсолютно неспособен на такое преступление. Ах, почему меня подвергают такому остракизму?!
— Это дело как-то связано с раками?
— Да нет же! — закричал челобарсук. — Не с раками, а со змеями, которые тоже не прочь посвистеть! Алиса, ты просто должна понять, что я не мог убить паученка?
Взглянув на ощетинившуюся шерсть негодующего челобарсука, девочка кивнула головой в знак согласия. Хотя, возможно, она пыталась увернуться от перхоти, которая белым облаком посыпалась с волос капитана. (О, милая, я не хотел говорить тут о перхоти, но всё-таки сказал о ней. В своём преклонном возрасте я быстро устаю. Похоже, мне пора идти в постель. Смотри, как уже поздно! Я думаю, что для одного ничем неприметного дня написано вполне достаточно. Увидимся утром, моя тыквочка...)