Гном грустно посмотрел в пол, видимо, вспомнив о судьбе друга и братьев, а после продолжил:
— Мои магические техники идут от моего предка… — тихо сообщил рыжебородый коротышка — Он был иномирянином и оставил нашей семье множество сильных магических техник и знаний по созданию артефактов. За много лет мы кое-что из этих знаний потеряли, а кое-чем разучились правильно пользоваться. Мне нужна информация из трактата, чтобы восстановить хотя бы часть былой славы семьи Тронколт и продолжить руническую школу моего пра-пра-пра-пра-прадеда!
Дайдор тяжело вздохнул, а потом добавил:
— Я не собираюсь мешать. Просто буду следовать за тобой, а ты в свободное время будешь обучать меня тому, что узнал в трактате. Когда мы закончим со всем этим, я уйду. Если ты несогласен… — гном сделал небольшую паузу — можешь идти в задницу и пытаться преодолеть барьер самостоятельно!
— Договорились. — ответил я, совершенно не раздумывая.
А почему нет? Меня будет какое-то время сопровождать опытный маг-артефактор, а как воспользоваться его услугами, обязательно придумаю. Никакие моральные запреты мне не мешают передать коротышке техники, оставленные Оскаром.
Единственное, чего не собирался рассказывать — информацию, написанную на последних страницах книги, так как седобородый прямым текстом запретил это делать. Проверять, насколько сильно бессмертный ублюдок может испортить мне жизнь даже в мыслях не планировал. Кроме того, те листы были посвящены не магии и не мане, а… местной Системе!
На последних листах книги Оскар кратко описывал некоторые опыты с работой Системы, высказывал свои предположения, что же такое Система, а также написал о наме́рении посвятить свой следующий, двадцать первый, трактат исключительно это вездесущей надстройке над миром.
Но, помимо этого, корявым почерком Оскара Джавакяна были выведены очень интересные слова. Великий маг написал, что собирается проверить какие-то сведения, полученные им из древней летописи и провести опыт на самом себе. В своей двадцать первой книге он обещал описать результаты эксперимента и если всё получится, то Оскар раскроет метод, как избавиться от миссий, которые поступают от Системы, и жить свободным человеком, не обращая внимания на богов, а не «мальчиком на побегушках» у бездушных бессмертных сущностей.
Именно это седобородый запретил переводить. И именно эти строки не давали мне покоя. Хоть пока я ещё и не получал никаких миссий, но мысли о свободе, без оглядки на угрозы седобородого говнюка, будоражили кровь. Однако, учитывая рассказанное Амалией о том, что за беспредел творится вокруг трактатов Архимага Оскара, я не представлял, как подступиться к вопросу получения информации об этих книгах и начать поиски.
В качестве подтверждения договорённостей мы с гномом пожали друг другу руки.
— Ты уверен? — спросила меня баронесса — Как-то Дайдор подозрительно быстро согласился. У меня неприятное предчувствие.
— Я в любом случае собирался в будущем найти барона Шмидта и поговорить с ним об этом! — вместо меня с Амалией заговорил Дайдор — А раз сейчас всё так сложилось, то я не имею права не воспользоваться этими обстоятельствами.
— Я ведь уже сказал, что согласен. — прервал полемику красавицы и гнома — Что-то необходимо, чтобы пройти через барьер?
— Мне нужен камень Чи и много накопителей. — подумав, выдал заключение гном. — Чем больше, тем лучше.
— Камень Чи? Что это?
— Это довольно редкий материал, он не впитывает и вообще не пропускает через себя ману. Уникальный изолятор маны, который применяется для самых сложных рунических артефактов. Но у Миледи Седер он есть.
— У меня? — удивлённо воскликнула баронесса.
— Да, у Вас, Миледи. Я знаю, что Его Сиятельство Маркиз Седер подарил Вам музофон. — как-то слишком раболепно проговорил коротышка — Корпусы музофонов делают только из камня Чи.
— То есть ты хочешь его сломать? Ни за что! — возмутилась баронесса.
— Миледи Седер, — сказал я Амалии, которая от такого обращения очень подозрительно покосилась в мою сторону — мы ведь с Вами договорились, что оставим музофон здесь. Он всё равно бы достался врагу, а так, хоть и сломанным, послужит нам.
Девушка некоторое время боролась с собой, но затем грустно кивнула, после чего мы занялись делом.
Эрику оставили перед тоннелем «стоять на стрёме». Амалия пошла к себе, чтобы принести музофон и все накопители, которые у неё есть. А я пошёл с Дайдором, чтобы коротышка взял свои инструменты, серебряную проволоку, а также все накопители, которые есть у него.